КОНСТИТУЦИОННЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 31 марта 2022 г. N 738-О
ОБ ОТКАЗЕ В ПРИНЯТИИ К РАССМОТРЕНИЮ ЖАЛОБЫ ГРАЖДАНИНА КУЗИНА
АРКАДИЯ ЮРЬЕВИЧА НА НАРУШЕНИЕ ЕГО КОНСТИТУЦИОННЫХ ПРАВ
ПУНКТОМ 1 ЧАСТИ ПЕРВОЙ СТАТЬИ 73, ПУНКТОМ 4 ЧАСТИ ВТОРОЙ
СТАТЬИ 171, ПУНКТОМ 3 ЧАСТИ ПЕРВОЙ СТАТЬИ 220 И ПУНКТОМ 1
СТАТЬИ 307 УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОГО КОДЕКСА
РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей К.В. Арановского, Г.А. Гаджиева, Л.М. Жарковой, С.М. Казанцева, С.Д. Князева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова,
рассмотрев вопрос о возможности принятия жалобы гражданина А.Ю. Кузина к рассмотрению в заседании Конституционного Суда Российской Федерации,
установил:
1. Приговором суда, с которым согласились вышестоящие судебные инстанции, гражданин А.Ю. Кузин признан виновным в посредничестве во взяточничестве, совершенном группой лиц по предварительному сговору в особо крупном размере, а также в использовании заведомо подложного документа.
При этом суды не согласились с выдвинутыми в интересах А.Ю. Кузина доводами о незаконности предъявленного ему обвинения и обвинительного приговора, в которых, по мнению заявителя, не указаны точные время и место инкриминируемых действий в виде посредничества во взяточничестве, а также с доводами о том, что его дело рассмотрено судом с нарушением правил территориальной подсудности. Суды признали доказанными действия А.Ю. Кузина, выразившиеся в даче согласия своему соучастнику в период с 23 ноября 2016 года по 23 марта 2017 года на совершение посредничества во взяточничестве путем приискания неустановленных должностных лиц правоохранительных органов, которые за взятку в размере 2 600 000 рублей согласились способствовать прекращению уголовного дела в отношении взяткодателя, в получении от соучастника 28 апреля 2017 года первой части взятки в сумме 1 500 000 рублей и передаче их неустановленным должностным лицам согласно распределению ролей, в получении информации от взяткополучателя о том, что в результате их действий будет принято решение о переквалификации и прекращении уголовного дела и сообщении ее через посредничество соучастника взяткодателю, в переданном взяткодателю через соучастника требовании взяткополучателя о передаче второй части взятки, при получении которой соучастник был задержан сотрудниками правоохранительных органов. Учитывая, что постановлением городского суда изменена территориальная подсудность уголовного дела по обвинению А.Ю. Кузина и его соучастника, суды не нашли нарушенным право подсудимого на рассмотрение его дела законным судом.
8 (812) 467-95-35 (Санкт-Петербург и ЛО)
8 (800) 302-76-91 (Регионы РФ)
В этой связи заявитель утверждает, что пункт 1 части первой статьи 73 ‘Обстоятельства, подлежащие доказыванию’, пункт 4 части второй статьи 171 ‘Порядок привлечения в качестве обвиняемого’, пункт 3 части первой статьи 220 ‘Обвинительное заключение’ и пункт 1 статьи 307 ‘Описательно-мотивировочная часть обвинительного приговора’ УПК Российской Федерации противоречат Конституции Российской Федерации, в том числе ее статьям 45 (часть 2) и 47 (часть 1), поскольку позволяют органу предварительного следствия и судам:
признавать местом совершения преступления лишь регион (административный район) Российской Федерации без указания точного адреса, позволяющего установить юрисдикцию суда, уполномоченного на рассмотрение уголовного дела в соответствии с законом, лишая тем самым обвиняемого возможности заявить о своем нахождении в это время в другом месте (алиби),
устанавливать и указывать в качестве времени совершения преступления (преступного действия) не точное время (год, месяц, число, часы, минуты), а временной промежуток, измеряемый десятками часов, что препятствует обвиняемому утверждать о наличии у него алиби.
2. Конституционный Суд Российской Федерации, изучив представленные материалы, не находит оснований для принятия данной жалобы к рассмотрению.
Пункт 1 части первой статьи 73 и корреспондирующие ему положения пункта 4 части второй статьи 171, пункта 3 части первой статьи 220 и пункта 1 статьи 307 УПК Российской Федерации прямо предусматривают, что при производстве по уголовному делу среди прочих обстоятельств подлежит доказыванию событие преступления — время, место, способ и другие обстоятельства его совершения, т.е. объективные признаки преступления, степень конкретизации которых при доказывании важна для квалификации деяния в качестве уголовно наказуемого, для определения основания и меры уголовной ответственности, когда эти элементы включены в конструкцию конкретного состава преступления, предусмотренного Особенной частью УК Российской Федерации, или характеризуют обстоятельства, влияющие на определение наказания, а также для установления закона, подлежащего применению с учетом его действия во времени, для определения подследственности, подсудности и разрешения иных юридически значимых вопросов (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 18 октября 2012 года N 1920-О, от 29 января 2019 года N 73-О и др.).
Приведенные законоположения действуют во взаимосвязи с иными нормами Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, в том числе гарантирующими обвиняемому право на защиту, включая право заявить о наличии алиби (пункт 1 статьи 5, статья 16, части третья и четвертая статьи 47), устанавливающими правило о толковании неустранимых сомнений в виновности обвиняемого в его пользу (часть третья статьи 14), предписывающими суду оценивать доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на совокупности имеющихся в уголовном деле доказательств, руководствуясь при этом законом и совестью (часть первая статьи 17), и обязывающими суд привести в описательно-мотивировочной части обвинительного приговора доказательства, на которых основаны выводы суда в отношении подсудимого, и мотивы, по которым суд отверг другие доказательства (пункт 2 статьи 307) (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 27 сентября 2018 года N 2209-О, от 25 октября 2018 года N 2727-О и от 27 февраля 2018 года N 279-О).
На необходимость соблюдения этих требований ориентирует правоприменительную практику и Пленум Верховного Суда Российской Федерации (пункты 1 и 18 постановления от 29 ноября 2016 года N 55 ‘О судебном приговоре’).
Таким образом, оспариваемые положения статей 73, 171, 220 и 307 УПК Российской Федерации неопределенности не содержат и не могут расцениваться как нарушающие права заявителя в указанном им аспекте.
Как следует из жалобы, доводы А.Ю. Кузина о неконституционности оспариваемых норм, по сути, сводятся к неустановлению точных времени и места совершения инкриминированного ему преступления и лишению его возможности заявить об алиби. Тем самым, по существу, заявитель предлагает Конституционному Суду Российской Федерации проверить обоснованность его осуждения, что требует исследования фактических обстоятельств конкретного уголовного дела, а потому выходит за рамки полномочий Конституционного Суда Российской Федерации, как они определены статьей 125 Конституции Российской Федерации и статьей 3 Федерального конституционного закона ‘О Конституционном Суде Российской Федерации’.
Исходя из изложенного и руководствуясь пунктом 2 части первой статьи 43, частью первой статьи 79, статьями 96 и 97 Федерального конституционного закона ‘О Конституционном Суде Российской Федерации’, Конституционный Суд Российской Федерации
определил:
1. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Кузина Аркадия Юрьевича, поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона ‘О Конституционном Суде Российской Федерации’, в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой.
2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.
Председатель
Конституционного Суда
Российской Федерации
В.Д.ЗОРЬКИН