КОНСТИТУЦИОННЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 28 декабря 2021 г. N 2714-О
ОБ ОТКАЗЕ В ПРИНЯТИИ К РАССМОТРЕНИЮ ЖАЛОБЫ ГРАЖДАНИНА
ЧЕРЕПАНОВА ПАВЛА ВАЛЕРЬЕВИЧА НА НАРУШЕНИЕ ЕГО
КОНСТИТУЦИОННЫХ ПРАВ ЧАСТЯМИ ПЕРВОЙ И ВТОРОЙ СТАТЬИ 17,
ЧАСТЬЮ ПЯТОЙ СТАТЬИ 33, ПУНКТОМ ‘З’ ЧАСТИ ВТОРОЙ СТАТЬИ 105
И ПУНКТОМ ‘В’ ЧАСТИ ЧЕТВЕРТОЙ СТАТЬИ 162 УГОЛОВНОГО КОДЕКСА
РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей К.В. Арановского, Г.А. Гаджиева, Л.М. Жарковой, С.М. Казанцева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова, В.Г. Ярославцева,
рассмотрев вопрос о возможности принятия жалобы гражданина П.В. Черепанова к рассмотрению в заседании Конституционного Суда Российской Федерации,
установил:
1. Гражданин П.В. Черепанов, осужденный за совершение преступлений, оспаривает конституционность частей первой и второй статьи 17 ‘Совокупность преступлений’, части пятой статьи 33 ‘Виды соучастников преступлений’, пункта ‘з’ части второй статьи 105 ‘Убийство’ и пункта ‘в’ части четвертой статьи 162 ‘Разбой’ УК Российской Федерации.
Как утверждает заявитель, оспариваемые нормы не соответствуют статьям 1 (часть 1), 2, 15 (части 2 и 4), 17 (части 1 и 3), 18, 19 (часть 1), 21 (часть 1), 45 (часть 1), 50 (часть 1), 55 (части 1 и 3) и 56 (часть 3) Конституции Российской Федерации, поскольку — вопреки принципу non bis in idem, закрепляемому на конституционном уровне и признаваемому нормами международного права, — позволяют в том числе с учетом толкования, придаваемого им в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 декабря 2002 года N 29 ‘О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое’, квалифицировать деяние, совершенное с единым умыслом, как совокупность преступлений (убийства и разбоя).
2. Конституционный Суд Российской Федерации, изучив представленные материалы, не находит оснований для принятия данной жалобы к рассмотрению.
Как указывал Конституционный Суд Российской Федерации, принцип non bis in idem — в его конституционно-правовой интерпретации, учитывающей отправные положения Уголовного кодекса Российской Федерации, в частности содержащиеся в его статьях 3, 5, 6, 8 и 14, — означает, что уголовным законом должна быть исключена возможность повторного осуждения и наказания лица за одно и то же преступление, квалификации одного и того же преступного события по нескольким статьям уголовного закона, если содержащиеся в них нормы соотносятся между собой как общая и специальная или как целое и часть, а также двойного учета одного и того же обстоятельства (судимости, совершения преступления лицом, ранее совершившим преступление) одновременно при квалификации содеянного и при определении вида и меры ответственности (постановления от 19 марта 2003 года N 3-П и от 10 февраля 2017 года N 2-П).
8 (812) 467-95-35 (Санкт-Петербург и ЛО)
8 (800) 302-76-91 (Регионы РФ)
Не предполагают повторное осуждение за одно и то же преступление и регламентирующие понятие совокупности преступлений положения статьи 17 УК Российской Федерации. К тому же, будучи нормами Общей части данного Кодекса, они могут применяться только во взаимосвязи с положениями его Особенной части (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 23 сентября 2010 года N 1216-О-О, от 24 декабря 2012 года N 2343-О, от 24 октября 2013 года N 1609-О, от 29 марта 2016 года N 639-О и др.).
Так, убийство (т.е. умышленное причинение смерти другому человеку), сопряженное с разбоем (пункт ‘з’ части второй статьи 105 УК Российской Федерации), и разбой (т.е. нападение с применением насилия в целях хищения чужого имущества), совершенный с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшего (пункт ‘в’ части четвертой статьи 162 УК Российской Федерации), различаются с точки зрения деяния (действие, причиняющее смерть, и нападение, направленное на завладение чужим имуществом), имеют разные объекты (жизнь в одном случае, собственность и здоровье — в другом), предполагают разное психическое отношение к деянию и его последствиям. Иными словами, указанные нормы Особенной части уголовного закона содержат описание разных преступлений, которые не соотносятся между собой как целое и часть. Не соотносятся они и как общая и специальная, а потому действия виновных в разбойном нападении, направленные на умышленное причинение смерти, подлежат квалификации по совокупности преступлений (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 21 апреля 2011 года N 578-О-О, от 25 января 2012 года N 165-О-О, от 25 октября 2016 года N 2350-О, от 18 июля 2017 года N 1496-О и др.). Такой смысл этим нормам придается и правоприменительной практикой (пункт 11 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 января 1999 года N 1 ‘О судебной практике по делам об убийстве (статья 105 УК РФ)’ и пункт 14.1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 декабря 2002 года N 29 ‘О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое’).
При этом согласно Уголовному кодексу Российской Федерации лицо подлежит уголовной ответственности только за те общественно опасные действия (бездействие) и наступившие общественно опасные последствия, в отношении которых установлена его вина (часть первая статьи 5). Как указал Конституционный Суд Российской Федерации, лицо подлежит уголовной ответственности за убийство только при установлении соответствующих объективных и субъективных признаков, в том числе характеризующих его деяние как общественно опасное и находящееся в причинной связи с наступлением общественно опасных последствий, а также свидетельствующих об умышленном отношении к деянию и последствиям, т.е. когда лицо осознавало общественную опасность совершаемого им деяния, предвидело возможность или неизбежность наступления последствий в виде причинения смерти другому человеку и желало их наступления или не желало, но сознательно допускало эти последствия либо относилось к ним безразлично (определения от 24 декабря 2013 года N 2021-О, от 25 сентября 2014 года N 2058-О, от 18 июля 2017 года N 1508-О, от 27 марта 2018 года N 829-О, от 25 октября 2018 года N 2767-О и от 25 апреля 2019 года N 1189-О).
Общие же признаки преступлений, совершаемых в соучастии, закреплены в нормах главы 7 УК Российской Федерации, определяющих соучастие в преступлении как умышленное совместное участие двух или более лиц в совершении умышленного преступления (статья 32), признающих пособником лицо, содействовавшее совершению преступления советами, указаниями, предоставлением информации, средств или орудий совершения преступления либо устранением препятствий, а также лицо, заранее обещавшее скрыть преступника, средства или орудия совершения преступления, следы преступления либо предметы, добытые преступным путем, а равно лицо, заранее обещавшее приобрести или сбыть такие предметы (часть пятая статьи 33). Ответственность соучастников преступления определяется характером и степенью фактического участия каждого из них в совершении преступления (часть первая статьи 34 того же Кодекса), при назначении наказания за преступление, совершенное в соучастии, учитываются характер и степень фактического участия лица в его совершении, значение этого участия для достижения цели преступления, его влияние на характер и размер причиненного или возможного вреда, смягчающие или отягчающие обстоятельства, относящиеся к личности одного из соучастников, учитываются при назначении наказания только этому соучастнику (статья 67 того же Кодекса). Имея в виду принцип вины, законодатель дополнительно конкретизировал в статье 36 УК Российской Федерации правовые последствия эксцесса исполнителя, которым считается совершение исполнителем преступления, не охватывающегося умыслом других соучастников: за эксцесс исполнителя другие соучастники преступления уголовной ответственности не подлежат.
Такое регулирование предусматривает квалификацию действий соучастника (в частности пособника) убийства с учетом его роли и степени фактического участия в совершении такого преступления, не предполагает возложения на него уголовной ответственности за деяния иных лиц и наступившие общественно опасные последствия, если они не охватывались его умыслом, и не приводит к нарушению принципа non bis in idem.
Соответственно, оспариваемые нормы не могут расцениваться как нарушающие конституционные права заявителя в указанном им аспекте, а потому данная жалоба, как не отвечающая критерию допустимости обращений в Конституционный Суд Российской Федерации, не может быть принята Конституционным Судом Российской Федерации к рассмотрению.
Исходя из изложенного и руководствуясь пунктом 2 части первой статьи 43, частью первой статьи 79, статьями 96 и 97 Федерального конституционного закона ‘О Конституционном Суде Российской Федерации’, Конституционный Суд Российской Федерации
определил:
1. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Черепанова Павла Валерьевича, поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона ‘О Конституционном Суде Российской Федерации’, в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой.
2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.
Председатель
Конституционного Суда
Российской Федерации
В.Д.ЗОРЬКИН