Определение Конституционного Суда РФ от 25.10.2018 N 2791-О

КОНСТИТУЦИОННЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 25 октября 2018 г. N 2791-О

ОБ ОТКАЗЕ В ПРИНЯТИИ К РАССМОТРЕНИЮ ЖАЛОБЫ ГРАЖДАНИНА

МАХАЛИНА СЕРГЕЯ АНАТОЛЬЕВИЧА НА НАРУШЕНИЕ ЕГО

КОНСТИТУЦИОННЫХ ПРАВ ЧАСТЬЮ ВТОРОЙ СТАТЬИ 1 И ЧАСТЬЮ ПЕРВОЙ

СТАТЬИ 10 УГОЛОВНОГО КОДЕКСА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей К.В. Арановского, А.И. Бойцова, Н.С. Бондаря, Г.А. Гаджиева, Ю.М. Данилова, Л.М. Жарковой, С.М. Казанцева, С.Д. Князева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова, О.С. Хохряковой, В.Г. Ярославцева,

рассмотрев вопрос о возможности принятия жалобы гражданина С.А. Махалина к рассмотрению в заседании Конституционного Суда Российской Федерации,

установил:

1. В своей жалобе в Конституционный Суд Российской Федерации гражданин С.А. Махалин оспаривает конституционность части второй статьи 1 ‘Уголовное законодательство Российской Федерации’ и части первой статьи 10 ‘Обратная сила уголовного закона’ УК Российской Федерации. Как полагает заявитель, данные нормы противоречат статьям 15 (часть 4), 46 (часть 1) и 54 Конституции Российской Федерации, пункту 1 статьи 7 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и пункту 1 статьи 15 Международного пакта о гражданских и политических правах, поскольку позволяют осуждать на территории Российской Федерации лицо, выданное иностранным государством, за деяние, которое согласно уголовному законодательству этого государства на момент совершения не считалось уголовно наказуемым, а потому не могло служить основанием для выдачи такого лица в соответствии с международным правом.

Как следует из представленных материалов, после выдачи Украиной С.А. Махалина (для привлечения к уголовной ответственности за совершение убийств) было дополнительно получено согласие Генеральной прокуратуры Украины на его привлечение к уголовной ответственности за участие в банде и преступном сообществе. Приговором Московского городского суда С.А. Махалин осужден за совершение преступлений, в том числе предусмотренного частью второй статьи 210 ‘Организация преступного сообщества (преступной организации) или участие в нем (ней)’ УК Российской Федерации. В передаче надзорной жалобы осужденного для рассмотрения в судебном заседании Президиума Верховного Суда Российской Федерации отказано постановлением от 24 октября 2017 года, в котором указано, что деяния, в которых обвинялся С.А. Махалин, признавались преступлениями по уголовному законодательству обоих государств и наказывались в каждом из них лишением свободы на срок свыше одного года.

2. Конституционный Суд Российской Федерации, изучив представленные материалы, не находит оснований для принятия данной жалобы к рассмотрению.

2.1. Закрепляя в статье 54 (часть 2) — в качестве гарантии защиты достоинства личности и ее прав в сфере уголовно-правовых и уголовно-процессуальных отношений — правило, в силу которого никто не может нести ответственность за деяние, не признававшееся правонарушением в момент его совершения, и исключая тем самым возможность возложения на граждан ответственности за деяния, общественная опасность которых в момент совершения ими не осознавалась и не могла осознаваться ввиду отсутствия в законе соответствующего правового запрета, Конституция Российской Федерации создает необходимые предпосылки определенности их правового положения (Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 20 апреля 2006 года N 4-П).

На реализацию названного правила, выражающего общепризнанный правовой принцип nullum crimen, nulla poena sine lege (нет преступления, нет наказания без указания на то в законе), направлены взаимосвязанные положения Уголовного кодекса Российской Федерации, согласно которым уголовное законодательство Российской Федерации состоит из данного Кодекса, а новые законы, предусматривающие уголовную ответственность, подлежат включению в данный Кодекс, который основывается на Конституции Российской Федерации и общепризнанных принципах и нормах международного права (статья 1), преступность деяния, а также его наказуемость и иные уголовно-правовые последствия определяются только данным Кодексом (часть первая статьи 3), при этом преступность и наказуемость деяния определяются уголовным законом, действовавшим во время совершения этого деяния, которым признается время совершения общественно опасного действия (бездействия) независимо от времени наступления последствий (статья 9).

Тем самым установлено правило перспективного действия уголовного закона, которое предполагает распространение уголовного закона на совершаемые лишь после его вступления в силу общественно опасные деяния, образующие основание для возникновения уголовно-охранительных правоотношений, а значит, допускает возложение уголовной ответственности за нарушения только тех уголовно-правовых запретов, которые были введены до совершения возбраняемых ими деяний и вследствие этого могли быть приняты во внимание виновными в их нарушении лицами (Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 13 февраля 2018 года N 248-О).

2.2. Обращаясь к вопросу о пределах уголовной ответственности лица, выданного одним государством другому, Конституционный Суд Российской Федерации в Определении от 6 июня 2017 года N 1166-О указал, что они регулируются в том числе Европейской конвенцией о выдаче от 13 декабря 1957 года. Так, в силу ее статьи 14 ‘Правило конкретности’ (в редакции Четвертого дополнительного протокола к ней) выданное лицо не подлежит уголовному преследованию за любое преступление, совершенное до его передачи, кроме преступления, в связи с которым оно было выдано, за исключением специально оговоренных случаев, в частности когда государство, передавшее такое лицо, дает согласие на это, согласие дается в тех случаях, когда преступление, в связи с которым оно запрашивается, само является основанием для выдачи в соответствии с положениями этой Конвенции (подпункт ‘а’ пункта 1). В свою очередь, круг преступлений, служащих основанием для выдачи, определен в статье 2 этой Конвенции, согласно которой выдача осуществляется в отношении преступлений, наказуемых в соответствии с законодательством запрашивающего и запрашиваемого государств лишением свободы или в соответствии с постановлением об аресте на максимальный срок по крайней мере в один год, а также более серьезным наказанием (пункт 1).

Вопрос о выдаче лица для уголовного преследования или исполнения приговора является процедурным, разрешаемым в порядке, предусмотренном Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации на основании международного договора Российской Федерации или письменного обязательства Генерального прокурора Российской Федерации выдавать в будущем на основе принципа взаимности тому или иному государству лиц в соответствии с законодательством Российской Федерации (статья 460 УПК Российской Федерации). На процедуру выдачи распространяются правила статьи 4 УПК Российской Федерации о действии уголовно-процессуального закона во времени. При этом нормы, ее регламентирующие, не устанавливают преступность и наказуемость деяний и иные уголовно-правовые последствия.

Привлечение же лица, выданного иностранным государством, к уголовной ответственности на территории Российской Федерации за преступления, в связи с которыми допускается выдача, осуществляется с учетом правил действия во времени уголовного закона и его обратной силы (статьи 9 и 10 УК Российской Федерации). Иное противоречило бы принципам законности, справедливости, равенства перед законом и судом (статья 19 Конституции Российской Федерации, статьи 3, 4 и 6 УК Российской Федерации).

Следовательно, оспариваемые С.А. Махалиным нормы не могут расцениваться как нарушающие его конституционные права в указанном им аспекте, а разрешение вопроса о выборе нормы, подлежащей применению в деле заявителя с учетом фактических обстоятельств, к компетенции Конституционного Суда Российской Федерации, определенной в статье 125 Конституции Российской Федерации и статье 3 Федерального конституционного закона ‘О Конституционном Суде Российской Федерации’, не относится. Таким образом, данная жалоба, как не отвечающая критерию допустимости обращений в Конституционный Суд Российской Федерации, не может быть принята Конституционным Судом Российской Федерации к рассмотрению.

Исходя из изложенного и руководствуясь пунктом 2 статьи 43, частью первой статьи 79, статьями 96 и 97 Федерального конституционного закона ‘О Конституционном Суде Российской Федерации’, Конституционный Суд Российской Федерации

определил:

1. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Махалина Сергея Анатольевича, поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона ‘О Конституционном Суде Российской Федерации’, в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой.

2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.

Председатель

Конституционного Суда

Российской Федерации

В.Д.ЗОРЬКИН