Определение Конституционного Суда РФ от 24.12.2020 N 3085-О

КОНСТИТУЦИОННЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 24 декабря 2020 г. N 3085-О

ОБ ОТКАЗЕ В ПРИНЯТИИ К РАССМОТРЕНИЮ ЖАЛОБЫ ГРАЖДАНИНА

ЕВСЕЕВА ВЛАДИСЛАВА ВЛАДИМИРОВИЧА НА НАРУШЕНИЕ ЕГО

КОНСТИТУЦИОННЫХ ПРАВ СТАТЬЕЙ 70 И ЧАСТЬЮ ТРЕТЬЕЙ.1 СТАТЬИ 72

УГОЛОВНОГО КОДЕКСА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ, СТАТЬЕЙ 102

УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОГО КОДЕКСА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

И РАЗЪЯСНЕНИЕМ ВЕРХОВНОГО СУДА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей К.В. Арановского, Г.А. Гаджиева, Л.М. Жарковой, С.М. Казанцева, С.Д. Князева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова, Ю.Д. Рудкина, В.Г. Ярославцева,

рассмотрев вопрос о возможности принятия жалобы гражданина В.В. Евсеева к рассмотрению в заседании Конституционного Суда Российской Федерации,

установил:

1. Гражданин В.В. Евсеев просит признать не соответствующими статьям 2, 17 — 19, 45, 46 и 120 Конституции Российской Федерации:

статью 70 ‘Назначение наказания по совокупности приговоров’ УК Российской Федерации, которая, как он полагает, неконституционна, поскольку не предусматривает зачет в окончательное наказание, назначаемое по правилам данной статьи, отбытого по первому приговору суда наказания,

часть третью.1 статьи 72 ‘Исчисление сроков наказаний и зачет наказания’ того же Кодекса, утверждая, что она нарушает его права в той мере, в какой запрещает распространять предусмотренный ею повышенный коэффициент на период нахождения лица в следственном изоляторе в порядке статьи 77.1 УИК Российской Федерации, если этому лицу не избиралась мера пресечения в виде заключения под стражу, а также на период содержания в следственном изоляторе после вступления приговора в законную силу,

статью 102 ‘Подписка о невыезде и надлежащем поведении’ УПК Российской Федерации, которая, как считает заявитель, позволяет содержать лицо под стражей, не изменяя ему меру пресечения на заключение под стражу,

разъяснение, содержащееся в утвержденных Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 31 июля 2019 года ответах на вопросы, поступившие из судов, по применению положений статьи 72 УК Российской Федерации, а именно в ответе на вопрос 12, дискриминирующем, по мнению В.В. Евсеева, осужденных, находящихся в следственных изоляторах в порядке статьи 77.1 УИК Российской Федерации, если им не избиралась мера пресечения в виде заключения под стражу.

Согласно жалобе и приложенным к ней материалам, постановлением от 2 сентября 2019 года отменено условное осуждение В.В. Евсеева по приговору от 21 марта 2019 года и принято решение о направлении его для отбывания лишения свободы в колонию общего режима, в связи с уклонением осужденного от отбывания наказания он был задержан и начал отбывать наказание только 3 октября 2019 года. До 21 января 2020 года осужденный оставлен в следственном изоляторе для участия в следственных действиях и судебном разбирательстве по уголовному делу о другом преступлении, совершенном в период испытательного срока, при этом дополнительно избрана мера пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении. Приговором от 21 января 2020 года (с учетом изменений, внесенных кассационным определением от 25 августа 2020 года) В.В. Евсеев признан виновным в совершении указанного преступления, к вновь назначенному наказанию частично присоединена неотбытая часть наказания по предыдущему приговору.

2. Конституционный Суд Российской Федерации, изучив представленные материалы, не находит оснований для принятия данной жалобы к рассмотрению.

Конституция Российской Федерации, закрепляя в статье 22 право каждого на свободу и личную неприкосновенность, вводит единые гарантии этого права при заключении под стражу и содержании под стражей и при лишении свободы (Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 27 февраля 2003 года N 1-П). Соответственно, в основе зачета в срок наказания периода, в течение которого лицо подвергается изоляции от общества, лежит сопоставление характера применяемых при этом уголовно-правовых или уголовно-процессуальных ограничений (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 25 января 2018 года N 212-О, от 17 июля 2018 года N 2030-О и от 27 сентября 2018 года N 2140-О).

При необходимости участия в следственных действиях или судебном разбирательстве в качестве свидетеля, потерпевшего, подозреваемого, обвиняемого осужденные к лишению свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии, воспитательной колонии или тюрьме могут быть оставлены в следственном изоляторе либо переведены в следственный изолятор из названных исправительных учреждений на основании статьи 77.1 УИК Российской Федерации. Сам факт оставления осужденных к лишению свободы в следственном изоляторе либо их перевод туда для участия в следственных действиях или судебном разбирательстве не меняет и не может менять основания и условия исполнения наказания, определенные вступившим в силу приговором суда, и обусловленное приговором правовое положение лица как осужденного. В этой связи, как неоднократно указывал Конституционный Суд Российской Федерации, в случаях привлечения осужденных к лишению свободы к участию в следственных действиях или судебном разбирательстве они содержатся в следственном изоляторе в порядке, установленном Федеральным законом от 15 июля 1995 года N 103-ФЗ ‘О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений’, и на условиях отбывания ими наказания в исправительном учреждении, определенном приговором суда (часть третья статьи 77.1 УИК Российской Федерации) (определения от 25 апреля 2019 года N 1165-О, от 25 июня 2019 года N 1805-О и от 24 октября 2019 года N 2718-О). Тем самым такие лица сохраняют свой статус осужденных к лишению свободы с присущими этому статусу правами и обязанностями, закрепленными уголовно-исполнительным законом. Следовательно, соответствующий период входит в отбываемый таким осужденным срок лишения свободы и, вопреки позиции В.В. Евсеева, не предполагает применения к нему меры уголовно-процессуального пресечения в виде заключения под стражу, а потому к нему неприменимы и положения части третьей.1 статьи 72 УК Российской Федерации.

Что же касается статьи 102 УПК Российской Федерации, регламентирующей меру пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении, то эта мера не влечет ограничений, соизмеримых с таким уголовным наказанием, как лишение свободы (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 20 декабря 2018 года N 3401-О и от 26 марта 2020 года N 755-О).

В свою очередь, часть первая статьи 70 УК Российской Федерации, регулирующей назначение наказания по совокупности приговоров, прямо устанавливает, что к наказанию, назначенному по последнему приговору суда, частично или полностью присоединяется лишь неотбытая часть наказания по предыдущему приговору суда. Указанная норма основывается на конституционных принципах справедливости и соразмерности ответственности защищаемым уголовным законом ценностям и предполагает дифференциацию публично-правовой ответственности с учетом наказания, которое ранее было назначено приговором суда, но не исполнено (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 16 февраля 2012 года N 298-О-О, от 22 ноября 2012 года N 2037-О и от 29 сентября 2015 года N 1962-О). При этом согласно постановлению Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22 декабря 2015 года N 58 ‘О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания’ при решении вопроса о назначении наказания по совокупности приговоров следует выяснять, какая часть основного или дополнительного наказания реально не отбыта лицом по предыдущему приговору на момент постановления приговора, и указать это во вводной части приговора, в случае совершения нового преступления лицом, отбывающим наказание в виде лишения свободы, неотбытой частью наказания следует считать срок, оставшийся на момент избрания меры пресечения в виде содержания под стражей за вновь совершенное преступление, если указанная мера пресечения не избиралась, неотбытой частью наказания является срок, оставшийся ко времени постановления последнего приговора (пункт 55) (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 19 июля 2016 года N 1702-О и от 27 сентября 2019 года N 2354-О).

Таким образом, оспариваемые законоположения не могут расцениваться как нарушающие конституционные права заявителя в обозначенном им аспекте. Проверка же в порядке конституционного судопроизводства разъяснения, содержащегося в утвержденных Президиумом Верховного Суда Российской Федерации ответах на вопросы, поступившие из судов, по применению положений статьи 72 УК Российской Федерации, не входит в компетенцию Конституционного Суда Российской Федерации, как она определена статьей 125 Конституции Российской Федерации и статьей 3 Федерального конституционного закона ‘О Конституционном Суде Российской Федерации’.

Исходя из изложенного и руководствуясь пунктами 1 и 2 части первой статьи 43, частью первой статьи 79, статьями 96 и 97 Федерального конституционного закона ‘О Конституционном Суде Российской Федерации’, Конституционный Суд Российской Федерации

определил:

1. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Евсеева Владислава Владимировича, поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона ‘О Конституционном Суде Российской Федерации’, в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой, а также поскольку разрешение поставленного в ней вопроса Конституционному Суду Российской Федерации не подведомственно.

2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.

Председатель

Конституционного Суда

Российской Федерации

В.Д.ЗОРЬКИН