ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
СУДА КАССАЦИОННОЙ ИНСТАНЦИИ
от 17 октября 2018 г. N 5-УД18-142
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе
председательствующего Колышницына А.С.,
судей Эрдыниева Э.Б., Зателепина О.К.
при секретаре Мартыновой Е.В.
с участием обвиняемого Гринева А.В., адвокатов Паршина А.В., Коцюбы А.В., Бадамшина С.В., Панченко С.И., прокурора Филипповой Е.С.
рассмотрела в судебном заседании материал по кассационной жалобе адвоката Паршина А.В. в защиту интересов Гринева А.В. на постановление Тверского районного суда г. Москвы от 18 ноября 2017 года, постановление президиума Московского городского суда от 27 февраля 2018 года и апелляционное постановление Московского городского суда от 21 марта 2018 года.
Постановлением Тверского районного суда г. Москвы от 18 ноября 2017 года
ГРИНЕВУ Андрею Владимировичу, < ... > и < ... > несудимому, подозреваемому в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 159 УК РФ, избрана мера пресечения в виде заключения под стражу на срок 1 месяц 10 суток, то есть до 27 декабря 2017 года.
Апелляционным постановлением Московского городского суда от 4 декабря 2017 года постановление Тверского районного суда г. Москвы от 18 ноября 2017 года в отношении Гринева А.В. изменено. Заменена Гриневу А.В. мера пресечения в виде заключения под стражу на домашний арест на срок до 27 декабря 2017 года с установлением указанных в постановлении ограничений.
Постановлением президиума Московского городского суда от 27 февраля 2018 года апелляционное постановление Московского городского суда от 4 декабря 2017 года в отношении Гринева А.В. отменено, материал по ходатайству следователю направлен на новое апелляционное рассмотрение.
Апелляционным постановлением Московского городского суда от 21 марта 2018 года постановление Тверского районного суда г. Москвы от 18 ноября 2017 года в отношении Гринева А.В. оставлено без изменения.
Заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации Зателепина О.К., выступление обвиняемого Гринева А.В., адвокатов Паршина А.В., Коцюбы А.В., поддержавших доводы кассационной жалобы, выступление адвокатов Бадамшина С.В. и Панченко С.И., мнение прокурора Филипповой Е.С., возражавших против удовлетворения доводов кассационной жалобы, Судебная коллегия
установила:
как видно из материала, органами предварительного следствия Гринев обвиняется в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 159 УК РФ, то есть в хищении чужого имущества путем обмана и злоупотребления доверием, организованной группой, в особо крупном размере.
Уголовное дело возбуждено 27 октября 2017 года по признакам указанного преступления в отношении неустановленных лиц.
17 ноября 2017 года Гринев был задержан в порядке ст. 91, 92 УПК РФ и допрошен в качестве подозреваемого.
23 ноября 2017 года Гриневу предъявлено обвинение.
Постановлением Тверского районного суда г. Москвы от 18 ноября 2017 года Гриневу избрана мера пресечения в виде заключения под стражу на срок 1 месяц 10 суток, то есть до 27 декабря 2017 года.
Апелляционным постановлением Московского городского суда от 4 декабря 2017 года постановление Тверского районного суда г. Москвы от 18 ноября 2017 года в отношении Гринева изменено: мера пресечения в виде заключения под стражу заменена ему на домашний арест на срок до 27 декабря 2017 года с установлением указанных в постановлении ограничений.
Постановлением президиума Московского городского суда от 27 февраля 2018 года отменено апелляционное постановление от 4 декабря 2017 года, которым мера пресечения в отношении Гринева изменена на домашний арест, материал направлен на новое апелляционное рассмотрение.
Апелляционным постановлением Московского городского суда от 21 марта 2018 года постановление Тверского районного суда г. Москвы от 18 ноября 2017 года об избрании Гриневу меры пресечения в виде заключения под стражу оставлено без изменения.
8 (812) 467-95-35 (Санкт-Петербург и ЛО)
8 (800) 302-76-91 (Регионы РФ)
В кассационной жалобе адвокат Паршин оспаривает постановление президиума Московского городского суда от 27 февраля 2018 года и апелляционное постановление Московского городского суда от 21 марта 2018 года в отношении Гринева А.В., считая их незаконными, необоснованными, вынесенными с существенными нарушениями уголовного и уголовно-процессуального законов, повлиявшими на исход дела. Указывает, что судом апелляционной инстанции 4 декабря 2017 года мера пресечения Гриневу была изменена на домашний арест не только по причине совершения им преступления в сфере предпринимательской деятельности, но и в связи с тем, что личность Гринева установлена, он постоянно проживает в г. Москве, является индивидуальным предпринимателем, имеет на иждивении малолетнего ребенка, однако эти обстоятельства не получили оценки президиума и суда апелляционной инстанции при новом рассмотрении материала о мере пресечения. Полагает, что судами не приведены конкретные данные, свидетельствующие об имевшем место событии преступления и об обоснованности выдвинутого против Гринева подозрения. Отмечает, что президиум, а также суд апелляционной инстанции при новом рассмотрении вторглись в вопрос оценки доказательств, выйдя за рамки своих полномочий при решении вопроса о мере пресечения, предрешая вопросы, подлежащие доказыванию на стадии предварительного расследования. Обращает внимание на то, что из фабулы обвинения, показаний потерпевшего и подозреваемого следует наличие договорных отношений между двумя компаниями и считает, что действия со стороны Гринева и потерпевшего С. совершены в сфере предпринимательства. Утверждает, что место совершения преступления находится за пределами Российской Федерации и постановление о возбуждении уголовного дела является незаконным, поскольку оно вынесено ненадлежащим лицом. Просит отменить постановление суда первой инстанции, постановление президиума от 27 февраля 2018 года и постановление суда апелляционной инстанции от 21 марта 2018 года с передачей материала на новое судебное рассмотрение.
Проверив материалы, обсудив доводы кассационной жалобы, Судебная коллегия пришла к следующим выводам.
Производство в суде кассационной инстанции, являясь важной гарантией законности судебных решений по уголовным делам и реализации конституционного права граждан на судебную защиту, предназначено для выявления и устранения допущенных органами предварительного расследования или судом в ходе предшествующего разбирательства дела существенных нарушений уголовного закона (неправильного его применения) и (или) уголовно-процессуального закона, повлиявших на исход дела, и нарушений, искажающих саму суть правосудия и смысл судебного решения как акта правосудия.
Согласно ст. 401.6 УПК РФ поворот к худшему при пересмотре судебного решения в кассационном порядке может иметь место, если в ходе судебного разбирательства были допущены нарушения, искажающие саму суть правосудия и смысл судебного решения как акта правосудия.
В соответствии с разъяснениями, содержащимися в п. 21 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28 января 2014 года N 2 ‘О применении норм главы 47.1 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регулирующих производство в суде кассационной инстанции’, к числу нарушений уголовно-процессуального закона, искажающих саму суть правосудия и смысл судебного решения как акта правосудия, могут быть отнесены, в частности, нарушения, указанные в п. п. 2, 8, 10, 11 ч. 2 ст. 389.17, в ст. 389.25 УПК РФ, а также иные нарушения, которые лишили участников уголовного судопроизводства возможности осуществления гарантированных законом прав на справедливое судебное разбирательство на основе принципа состязательности и равноправия сторон либо существенно ограничили эти права, если такое лишение либо такие ограничения повлияли на законность приговора, определения или постановления суда.
Как видно из материалов, президиум Московского городского суда, отменяя апелляционное постановление от 4 декабря 2017 года, которым мера пресечения в отношении Гринева изменена на домашний арест и направляя материал на новое апелляционное рассмотрение, указал, что суд апелляционной инстанции, придя к выводу, что инкриминируемое Гриневу преступление совершено в сфере предпринимательской деятельности, изменил ему меру пресечения в виде заключения под стражу на домашний арест, оставив при этом без оценки доводы следователя, изложенные в ходатайстве об избрании меры пресечения, о том, что действия Гринева были ‘завуалированы’ под гражданско-правовые отношения, инвестиционный контракт, заключенный между Гриневым и С., изначально являлся фиктивным, часть полученных от потерпевшего денежных средств Гринев перевел на счета подконтрольных ему юридических лиц, какого-либо строительства в целях реализации контракта не вел, денежные средства потерпевшему не вернул.
Из апелляционного постановления Московского городского суда от 4 декабря 2017 года следует, что суд апелляционной инстанции при принятии решения о замене Гриневу меры пресечения в виде заключения под стражу на домашний арест не применял положения ч. 1.1 ст. 108 УПК РФ, согласно которым заключение под стражу в качестве меры пресечения не может быть применено в отношении подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ст. 159 УК РФ, если это преступление совершено в сфере предпринимательской деятельности, при отсутствии обстоятельств, указанных в п. п. 1 — 4 ч. 1 ст. 108 УПК РФ.
В частности, суд апелляционной инстанции указал, что Гринев ранее не судим, является гражданином Российской Федерации, имеет на иждивении детей 2007 и 2010 года рождения, положительно характеризуется, личность Гринева органом расследования установлена, он постоянно проживает в г. Москве, имеет собственное жилье и регистрацию, данных о том, что Гринев скрывался, препятствовал производству по делу, не имеется, ранее к уголовной ответственности не привлекался, до задержания являлся индивидуальным предпринимателем, имеются договорные отношения на основе инвестиционного контракта между двумя компаниями, сторона защиты представила копию решения Арбитражного института торговой палаты г. Стокгольма об утверждении мирового соглашения между сторонами по спору о возврате заемных денежных средств.
Таким образом, суд апелляционной инстанции при принятии решения о замене Гриневу меры пресечения в виде заключения под стражу на домашний арест исходил из наличия не только договорных отношений (инвестиционного контракта) между двумя компаниями, но и других заслуживающих внимания обстоятельств.
На основании изложенного суд пришел к выводу, что применение меры пресечения в виде домашнего ареста и налагаемые на обвиняемого ограничения и запреты могут быть достаточными для обеспечения надлежащего поведения Гринева, гарантированной явки к следователю, исключения возможности негативного влияния на ход расследования.
С учетом изложенного, Судебная коллегия считает, что суд заменил Гриневу меру пресечения в виде заключения под стражу на домашний арест не на основании положений ч. 1.1 ст. 108 УПК РФ, а в связи с тем, что пришел к выводу, что органами предварительного следствия не представлены достаточные сведения об исключительности данного случая для избрания Гриневу такой меры пресечения, как заключение под стражу.
Исходя из этого, Судебная коллегия полагает, что оставление в постановлении суда апелляционной инстанции без оценки доводов следователя, изложенных в ходатайстве об избрании меры пресечения, о том, что действия Гринева были ‘завуалированы’ под гражданско-правовые отношения, инвестиционный контракт, заключенный между Гриневым и С., изначально являлся фиктивным, часть полученных от потерпевшего денежных средств Гринев перевел на счета подконтрольных ему юридических лиц, какого-либо строительства в целях реализации контракта не вел, денежные средства потерпевшему не вернул, не является нарушением, искажающим саму суть правосудия и смысл судебного решения как акта правосудия.
При этом суд кассационной инстанции, признавая незаконным решение суда апелляционной инстанции от 4 декабря 2017 года, оставил без внимания не связанные с наличием договорных отношений между компаниями мотивы, которыми руководствовался суд апелляционной инстанции при принятии решения о замене меры пресечения в виде заключения под стражу на домашний арест, а именно — достаточности налагаемых при домашнем аресте на обвиняемого ограничений и запретов для обеспечения надлежащего поведения Гринева, гарантированной явки к следователю, исключения возможности негативного влияния на ход расследования.
При таких обстоятельствах Судебная коллегия приходит к выводу, что судом апелляционной инстанции не допущены нарушения, искажающие саму суть правосудия и смысл судебного решения как акта правосудия, в связи с этим оснований для отмены президиумом Московского городского суда апелляционного постановления от 4 декабря 2017 года и направления материалов на новое апелляционное рассмотрение не имелось.
С учетом изложенного на основании ст. 401.15 УПК РФ Судебная коллегия считает необходимым отменить постановление президиума Московского городского суда от 27 февраля 2018 года и апелляционное постановление Московского городского суда от 21 марта 2018 года с оставлением в силе апелляционного постановления от 4 декабря 2017 года.
Вопреки доводам жалобы суды первой и апелляционной инстанций, принимая решение о необходимости избрания меры пресечения, проверили обоснованность подозрения в причастности Гринева к совершенному преступлению.
Вопрос о месте совершения преступления в силу ст. 73 УПК РФ является предметом доказывания по уголовному делу и не может проверяться при решении вопроса об избрании меры пресечения.
На основании изложенного и руководствуясь ст. 401.13, 401.14, 401.15 УПК РФ, Судебная коллегия
определила:
постановление президиума Московского городского суда от 27 февраля 2018 года и апелляционное постановление Московского городского суда от 21 марта 2018 года в отношении Гринева Андрея Владимировича отменить.