Определение Конституционного Суда РФ от 28.04.2022 N 880-О

КОНСТИТУЦИОННЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 28 апреля 2022 г. N 880-О

ОБ ОТКАЗЕ В ПРИНЯТИИ К РАССМОТРЕНИЮ ЖАЛОБЫ ГРАЖДАНИНА

ШАДРИНА ПЕТРА ГЕННАДЬЕВИЧА НА НАРУШЕНИЕ ЕГО КОНСТИТУЦИОННЫХ

ПРАВ СТАТЬЕЙ 40 УГОЛОВНОГО КОДЕКСА РСФСР, СТАТЬЯМИ 9, 10

И ЧАСТЬЮ ШЕСТОЙ СТАТЬИ 86 УГОЛОВНОГО КОДЕКСА

РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ, А ТАКЖЕ ЧАСТЬЮ ТРЕТЬЕЙ СТАТЬИ 396

И ПУНКТОМ 13 СТАТЬИ 397 УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОГО КОДЕКСА

РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей К.В. Арановского, Г.А. Гаджиева, Л.М. Жарковой, С.М. Казанцева, С.Д. Князева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова,

рассмотрев вопрос о возможности принятия жалобы гражданина П.Г. Шадрина к рассмотрению в заседании Конституционного Суда Российской Федерации,

установил:

1. Приговором от 14 мая 1998 года гражданин П.Г. Шадрин признан виновным в совершении ряда преступлений и с учетом обстоятельств дела, его устойчивого антисоциального поведения и непогашенной судимости на основании частей первой и третьей статьи 40 УК РСФСР путем поглощения более тяжким наказанием менее тяжких, в том числе назначенного по предшествующему приговору от 1997 года, ему определено окончательное наказание в виде смертной казни, замененное в 1999 году Указом Президента Российской Федерации в порядке помилования на пожизненное лишение свободы.

В 2020 году П.Г. Шадрин обратился в суд с ходатайством о смягчении наказания вследствие издания уголовного закона, имеющего обратную силу, в котором, в частности, просил исключить из приговора от 1998 года указание на неснятую и непогашенную судимость по приговору от 1997 года и соответствующее отягчающее наказание обстоятельство, ссылку на применение части третьей статьи 40 УК РСФСР при назначении наказания, на квалифицирующий признак ‘неоднократность преступлений’, а также требовал освободить его от уголовной ответственности ввиду истечения сроков давности уголовного преследования либо смягчить назначенное наказание на лишение свободы на определенный срок.

Постановлением судьи от 17 августа 2020 года обращение заявителя удовлетворено частично: содеянное в части одного из составов преступлений переквалифицировано в соответствии с актуальной редакцией уголовного закона, а также — с учетом отмены приговора от 1997 года в порядке надзора в 2013 году — из приговора от 1998 года исключено указание на назначение наказания с применением правил части третьей статьи 40 УК РСФСР. В остальной части доводы обращения отвергнуты с разъяснением, что в уголовном законе отсутствуют изменения, улучшающие положение осужденного и подлежащие применению, сроки давности уголовного преследования к моменту вступления приговора от 1998 года в законную силу не истекли, а также что суд при разрешении вопросов в порядке исполнения приговора не вправе оценивать правильность применения уголовного закона и устанавливать новые обстоятельства по делу, в том числе смягчающие и отягчающие наказание. В результате постановлено считать П.Г. Шадрина осужденным за совершение ряда преступлений к конкретным видам и размерам наказаний с назначением окончательного наказания также на основании статьи 40 УК РСФСР по совокупности преступлений путем поглощения менее тяжких наказаний более тяжким в виде пожизненного лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии особого режима.

Правомерность данного решения подтверждена вышестоящими судебными инстанциями, в том числе постановлением судьи Верховного Суда Российской Федерации от 8 сентября 2021 года об отказе в передаче кассационной жалобы для рассмотрения в судебном заседании суда кассационной инстанции, которым заявителю наряду с прочим сообщено об отсутствии оснований для исключения предыдущих судимостей, поскольку на момент совершения преступлений по приговору от 1998 года они не были погашены.

В данной связи П.Г. Шадрин просит признать не соответствующими статьям 2, 15 (часть 4), 17 — 19, 45, 46, 50, 54 и 55 Конституции Российской Федерации статью 40 ‘Назначение наказания при совершении нескольких преступлений’ УК РСФСР, статьи 9 ‘Действие уголовного закона во времени’, 10 ‘Обратная сила уголовного закона’ и часть шестую статьи 86 ‘Судимость’ УК Российской Федерации, а также часть третью статьи 396 ‘Суды, разрешающие вопросы, связанные с исполнением приговора’ и пункт 13 статьи 397 ‘Вопросы, подлежащие рассмотрению судом при исполнении приговора’ УПК Российской Федерации.

По утверждению заявителя, данные нормы в их взаимосвязи нарушают его права, поскольку позволяют судам толковать содержащиеся в них положения дискриминационным образом по отношению к лицам, отбывающим наказание в виде пожизненного лишения свободы: не признавать приведение приговора в соответствие с действующим уголовным законом в качестве возможности его пересмотра, в том числе переоценки наличия и значения смягчающих и отягчающих наказание обстоятельств, включая судимость по ранее вынесенному и отмененному приговору, смягчать назначенное наказание лишь в случае снижения новым уголовным законом минимального или максимального предела наказания и назначать новое, не указанное в приговоре и санкции соответствующей статьи наказание в виде пожизненного лишения свободы на основании утратившей силу нормы Уголовного кодекса РСФСР и без учета всей совокупности норм Уголовного кодекса Российской Федерации, в том числе регламентирующих сроки давности уголовного преследования.

2. Конституционный Суд Российской Федерации, изучив представленные материалы, не находит оснований для принятия данной жалобы к рассмотрению.

В развитие положений статьи 54 Конституции Российской Федерации федеральный законодатель предусмотрел в статье 9 УК Российской Федерации, что преступность и наказуемость деяния определяются уголовным законом, действовавшим во время совершения этого деяния, каковым, в свою очередь, признается время совершения общественно опасного действия (бездействия) независимо от времени наступления последствий, а также конкретизировал в статье 10 данного Кодекса правила обратной силы уголовного закона, согласно которым уголовный закон, устраняющий преступность деяния, смягчающий наказание или иным образом улучшающий положение лица, совершившего преступление, имеет обратную силу, т.е. распространяется на лиц, совершивших соответствующие деяния до вступления такого закона в силу, в том числе на лиц, отбывающих наказание или отбывших наказание, но имеющих судимость (часть первая), а если новый уголовный закон смягчает наказание за деяние, которое отбывается лицом, то это наказание подлежит сокращению в пределах, предусмотренных новым уголовным законом (часть вторая).

Приведенное регулирование направлено не на ограничение, а, напротив, на обеспечение прав осужденных, в том числе к наказанию в виде пожизненного лишения свободы.

В свою очередь, часть третья статьи 396 и пункт 13 статьи 397 УПК Российской Федерации относят решение вопроса об освобождении от наказания или о смягчении наказания вследствие издания уголовного закона, имеющего обратную силу, в соответствии со статьей 10 УК Российской Федерации к полномочиям суда по месту нахождения учреждения, исполняющего наказание в том числе в виде лишения свободы, либо по месту применения принудительных мер медицинского характера и тем самым не регламентируют уголовно-правовые отношения (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 21 марта 2013 года N 482-О, от 25 сентября 2014 года N 2171-О, от 22 декабря 2015 года N 2975-О, от 26 мая 2016 года N 1143-О, от 27 июня 2017 года N 1415-О, от 28 февраля 2019 года N 511-О, от 23 апреля 2020 года N 1064-О и др.).

Как указал Конституционный Суд Российской Федерации, предписание о смягчении назначенного по приговору суда наказания в пределах, предусмотренных новым уголовным законом, предполагает необходимость применения всей совокупности норм Уголовного кодекса Российской Федерации — как Общей, так и Особенной его частей (Постановление от 20 апреля 2006 года N 4-П, определения от 15 июля 2008 года N 464-О-О, от 16 декабря 2010 года N 1673-О-О, от 23 апреля 2013 года N 564-О и др.). Тем самым в уголовно-правовых отношениях обеспечивается реализация принципов справедливости (преамбула Конституции Российской Федерации и статья 6 УК Российской Федерации) и равенства всех перед законом и судом (статья 19 Конституции Российской Федерации и статья 4 УК Российской Федерации).

При этом уголовно-процессуальный закон не допускает подмену одних способов и процедур судебной защиты другими, а потому Пленум Верховного Суда Российской Федерации в постановлении от 20 декабря 2011 года N 21 ‘О практике применения судами законодательства об исполнении приговора’ разъяснил, что суд, решая вопрос об освобождении осужденного от наказания или о смягчении ему наказания вследствие издания уголовного закона, имеющего обратную силу, основывает постановление только на обстоятельствах, установленных вступившим в законную силу приговором суда, назначившего наказание, и не вправе оценивать правильность применения этим судом уголовного закона (пункт 17).

Что касается акта о помиловании осужденных к наказанию в виде смертной казни, вследствие принятия которого происходит ее замена лишением свободы (в том числе пожизненно), то он является особым видом правоприменительного решения, не тождественным содержащемуся в приговоре суда решению о назначении осужденному наказания. Само по себе помилование как акт милосердия в силу своей природы не может приводить к более тяжким для осужденного последствиям, чем закрепленные в уголовном законе, предусматривающем ответственность за инкриминируемое ему деяние, и установленные приговором суда по конкретному делу. При этом акт о помиловании действует самостоятельно, не требует для своего исполнения принятия какого-либо судебного решения (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 15 января 2009 года N 276-О-О, от 26 января 2010 года N 116-О-О, от 25 октября 2016 года N 2253-О, от 25 марта 2021 года N 433-О и др.), а равно не может не учитываться правоприменительными органами, в том числе при приведении приговора в соответствие с действующим уголовным законом.

Возможность же освобождения от уголовной ответственности в связи с истечением сроков давности регламентируется статьей 78 УК Российской Федерации, согласно которой сроки давности исчисляются со дня совершения преступления и до момента вступления приговора суда в законную силу (часть вторая). В свою очередь, как следует из представленных П.Г. Шадриным материалов, приговор по его уголовному делу вступил в законную силу 14 октября 1998 года по результатам проверки суда второй инстанции.

Таким образом, оспариваемые законоположения Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, Уголовного кодекса Российской Федерации, включая его статью 86, регламентирующую в том числе уголовно-правовые последствия погашения или снятия судимости, а также Уголовного кодекса РСФСР — в той мере, в какой они сохраняют свое ультраактивное действие в соответствии с Уголовным кодексом Российской Федерации, — не могут расцениваться в качестве нарушающих права заявителя обозначенным им образом. Установление же наличия оснований к удовлетворению его ходатайства в порядке исполнения приговора с учетом обстоятельств его дела, как и проверка обоснованности вынесенных по данному вопросу судебных решений — к чему, по существу, сводятся доводы его обращения — не относятся к компетенции Конституционного Суда Российской Федерации, закрепленной в статье 125 Конституции Российской Федерации и статье 3 Федерального конституционного закона ‘О Конституционном Суде Российской Федерации’.

Исходя из изложенного и руководствуясь пунктом 2 части первой статьи 43, частью первой статьи 79, статьями 96 и 97 Федерального конституционного закона ‘О Конституционном Суде Российской Федерации’, Конституционный Суд Российской Федерации

определил:

1. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Шадрина Петра Геннадьевича, поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона ‘О Конституционном Суде Российской Федерации’, в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой.

2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.

Председатель

Конституционного Суда

Российской Федерации

В.Д.ЗОРЬКИН