КОНСТИТУЦИОННЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 28 февраля 2023 г. N 478-О
ОБ ОТКАЗЕ В ПРИНЯТИИ К РАССМОТРЕНИЮ ЖАЛОБЫ ГРАЖДАНИНА БАЕВА
АЛЕКСАНДРА ИВАНОВИЧА НА НАРУШЕНИЕ ЕГО КОНСТИТУЦИОННЫХ ПРАВ
ПУНКТОМ 3 ЧАСТИ ПЕРВОЙ СТАТЬИ 24 УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОГО
КОДЕКСА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей А.Ю. Бушева, Г.А. Гаджиева, Л.М. Жарковой, С.М. Казанцева, С.Д. Князева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова,
рассмотрев вопрос о возможности принятия жалобы гражданина А.И. Баева к рассмотрению в заседании Конституционного Суда Российской Федерации,
установил:
1. Гражданин А.И. Баев 18 августа 2017 года обратился с заявлением о привлечении к уголовной ответственности по статье 303 ‘Фальсификация доказательств и результатов оперативно-разыскной деятельности’ УК Российской Федерации лиц, которые, по мнению заявителя, представили в суд заведомо ложные доказательства при рассмотрении его иска о восстановлении на работе. По этому заявлению многократно принимались решения об отказе в возбуждении уголовного дела, которые отменялись как незаконные и необоснованные решениями руководителя следственного органа, прокурором и судом, в связи с жалобами заявителя. Последнее решение об отказе в возбуждении уголовного дела было принято 11 февраля 2020 года после истечения сроков давности уголовного преследования, но по основанию, предусмотренному пунктом 2 части первой статьи 24 ‘Основания отказа в возбуждении уголовного дела или прекращения уголовного дела’ УПК Российской Федерации (за отсутствием в деянии состава преступления). Не согласившись с таким решением, заявитель оспорил его в судебном порядке, утверждая в жалобе, что ввиду истечения сроков давности уголовного преследования необходимо было вынести решение об отказе в возбуждении уголовного дела по основанию, предусмотренному пунктом 3 части первой статьи 24 того же Кодекса. Суд первой инстанции отказал в удовлетворении жалобы, с чем согласились суды вышестоящих инстанций.
А.И. Баев просит признать неконституционным пункт 3 части первой статьи 24 УПК Российской Федерации, как нарушающий его права, гарантированные статьями 2, 17 (часть 3), 18, 19 (части 1 и 2), 45, 46 (части 1 и 2) и 52 Конституции Российской Федерации, ввиду необязательности его применения в уголовном процессе и отсутствия судебной защиты прав и законных интересов.
2. Конституционный Суд Российской Федерации, изучив представленные материалы, не находит оснований для принятия данной жалобы к рассмотрению.
Как указал Конституционный Суд Российской Федерации, поскольку основания для возбуждения уголовного дела дают уже сами достаточные данные, указывающие лишь на признаки преступления, а не наличие преступления как такового, отмена постановления об отказе в возбуждении уголовного дела, а тем более многократная, как незаконного и необоснованного может служить опровержением утверждения об отсутствии признаков преступления, а также оснований для проведения следственных и иных процессуальных действий, направленных на собирание доказательств и установление обстоятельств события, в связи с которым поступило это сообщение (Определения от 26 апреля 2021 года N 864-О и от 31 марта 2022 года N 818-О).
8 (812) 467-95-35 (Санкт-Петербург и ЛО)
8 (800) 302-76-91 (Регионы РФ)
Конституционный Суд Российской Федерации неоднократно подчеркивал, что государство должно гарантировать права участников уголовного процесса, возможности по отстаиванию ими своих законных интересов на всех его стадиях. Суд же, как орган правосудия, обязан обеспечивать в судебном разбирательстве соблюдение требований, необходимых для вынесения правосудного — законного, обоснованного и справедливого — решения, исследовать по существу фактические обстоятельства дела и не вправе ограничиваться установлением формальных условий применения нормы, поскольку иное приводило бы к ущемлению права на судебную защиту (Постановления от 2 февраля 1996 года N 4-П, от 8 декабря 2003 года N 18-П, от 23 июля 2018 года N 35-П, от 15 октября 2018 года N 36-П и др.).
Исходя из принципов равенства перед законом и судом, справедливости, презумпции невиновности, состязательности сторон судопроизводства, разрешения дела независимым и беспристрастным судом, соответствующие требования, затрагивающие фундаментальные гарантии прав личности в уголовном процессе, должны соблюдаться и при разрешении вопросов, касающихся отказа в возбуждении уголовных дел, в том числе вопросов о выборе правового основания для такого решения (часть первая статьи 24 УПК Российской Федерации), обусловленного установленными или опровергнутыми в надлежащем порядке фактическими обстоятельствами дела. По смыслу правовых позиций, сформулированных Конституционным Судом Российской Федерации, постановление об отказе в возбуждении уголовного дела должно основываться на достоверных сведениях, которые могут быть проверены в предусмотренном уголовно-процессуальным законом порядке. Иное свидетельствовало бы о произвольности выводов должностного лица относительно вероятного события преступления и об ограничении возможности заинтересованных лиц оспорить это процессуальное решение прокурору, руководителю следственного органа или в суд (статьи 124 и 125, часть пятая статьи 148, статьи 212 и 213 УПК Российской Федерации) (Постановления от 6 ноября 2014 года N 27-П и от 23 ноября 2017 года N 32-П, Определения от 28 июня 2018 года N 1413-О, от 26 ноября 2018 года N 2817-О, от 12 марта 2019 года N 578-О, от 24 октября 2019 года N 2691-О, от 26 марта 2020 года N 783-О и N 786-О).
Отсутствие самого события, по поводу которого рассматривается вопрос о возбуждении уголовного дела, а равно непричастность к нему проверяемого лица означают отсутствие предпосылок и для исследования вопроса о наличии состава преступления, предусмотренного уголовным законом. Потому отсутствие события преступления само по себе уже означает отсутствие его состава. При этом отсутствие в деянии состава преступления, с одной стороны, и отсутствие события преступления, а также непричастность к его совершению, с другой стороны, хотя и признаются в равной мере реабилитирующими, но не являются — с точки зрения оценки фактических обстоятельств, лежащих в их основе, и возможных последствий — тождественными основаниями прекращения уголовного дела или уголовного преследования и потому не могут подменять друг друга. Иное свидетельствовало бы о правовой неопределенности, вело бы к произвольному выбору нормы, подлежащей применению, к нарушению принципа равенства перед законом (статья 19, часть 1, Конституции Российской Федерации) (Постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 13 апреля 2021 года N 13-П и от 15 июня 2021 года N 28-П).
Тем самым правовая оценка поведения лица на предмет наличия или отсутствия в нем состава преступления как основания уголовной ответственности возможна лишь при установлении с помощью уголовно-процессуальных средств фактических обстоятельств, свидетельствующих о наличии общественно опасного деяния, содержащего объективные признаки преступления. При этом, поскольку отказ в возбуждении уголовного дела в связи с отсутствием в деянии состава преступления допускается лишь в отношении конкретного лица (часть первая статьи 148 УПК Российской Федерации), применение основания, предусмотренного пунктом 2 части первой статьи 24 УПК Российской Федерации, предполагает предварительное подтверждение доказательствами, собранными в объеме, достаточном для установления совершения конкретным лицом самого общественно опасного деяния, в котором не усматривается вся полнота признаков состава преступления, в том числе при отсутствии доказательств, с тем чтобы принять законное, обоснованное и мотивированное процессуальное решение (Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 15 июня 2021 года N 28-П).
Отказ в возбуждении уголовного дела в отношении конкретного лица по основанию, предусмотренному пунктом 3 части первой статьи 24 УПК Российской Федерации, относящемуся к нереабилитирующим и констатирующим отказ от дальнейшего выяснения и доказывания виновности лица, притом что основания уголовного преследования сохраняются (Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 13 октября 2022 года N 2665-О), возможен только при условии предварительного установления как события преступления, так и наличия в деянии такого лица состава преступления. В этой связи в качестве дополнительного условия для принятия такого решения в отношении конкретного лица и выступает его согласие (часть вторая статьи 27 УПК Российской Федерации).
Как указал Конституционный Суд Российской Федерации в Постановлении от 15 июня 2021 года N 28-П, законность и обоснованность выбора основания для отказа в возбуждении уголовного дела подлежат судебной проверке по жалобе заинтересованного лица в предусмотренном статьей 125 УПК Российской Федерации порядке с учетом всех имеющихся в материалах фактов, на основании которых принималось соответствующее решение, обстоятельств, влияющих на вывод о наличии фактических и правовых оснований для отказа в возбуждении уголовного дела по тому или иному основанию, и позиций сторон. Рассматривая жалобу по правилам названной статьи, суд не должен во избежание искажения сути правосудия ограничиваться лишь исполнением формальных требований уголовно-процессуального закона и отказываться от оценки наличия или отсутствия законного повода и основания для отказа в возбуждении или прекращения уголовного дела, фактической обоснованности обжалуемых действий (бездействия) и решений (Определения от 24 марта 2005 года N 151-О, от 12 апреля 2018 года N 867-О, от 29 января 2019 года N 14-О и от 14 января 2020 года N 5-О).
Такая оценка, по смыслу неоднократно выраженных правовых позиций Конституционного Суда Российской Федерации, закономерно включает в себя и полномочия суда исследовать материалы, обусловившие основания для отказа в возбуждении уголовного дела. Суд обязан проверить, учел ли орган предварительного расследования все обстоятельства, включая указанные в жалобе, которые могли существенно повлиять на его выводы. Иное делало бы невозможной оценку судом законности и обоснованности постановления об отказе в возбуждении уголовного дела, ставило бы решение суда по этому вопросу в зависимость от позиции стороны обвинения, свидетельствовало бы о неопровержимой презумпции законности, обоснованности и мотивированности принятого ею процессуального решения, об окончательности и неоспоримости ее выводов относительно установления обстоятельств, дающих основания для квалификации деяния в качестве образующего событие преступления, выбора основания для отказа в возбуждении уголовного дела, противоречило бы целям уголовного судопроизводства, роли суда как органа правосудия (Определения от 12 апреля 2018 года N 867-О, от 29 января 2019 года N 14-О и от 12 марта 2019 года N 578-О).
Таким образом, пункт 3 части первой статьи 24 УПК Российской Федерации не может расцениваться в качестве нарушающего конституционные права заявителя в указанном им аспекте. Проверка же фактических обстоятельств конкретного дела и выбор норм, подлежащих применению с учетом этих обстоятельств, к компетенции Конституционного Суда Российской Федерации, как она установлена статьей 125 Конституции Российской Федерации и статьей 3 Федерального конституционного закона ‘О Конституционном Суде Российской Федерации’, не относятся.
Исходя из изложенного и руководствуясь пунктом 2 части первой статьи 43, частью первой статьи 79, статьями 96 и 97 Федерального конституционного закона ‘О Конституционном Суде Российской Федерации’, Конституционный Суд Российской Федерации
определил:
1. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Баева Александра Ивановича, поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона ‘О Конституционном Суде Российской Федерации’, в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой.
2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.
Председатель
Конституционного Суда
Российской Федерации
В.Д.ЗОРЬКИН