Определение Конституционного Суда РФ от 24.04.2018 N 907-О

КОНСТИТУЦИОННЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 24 апреля 2018 г. N 907-О

ОБ ОТКАЗЕ В ПРИНЯТИИ К РАССМОТРЕНИЮ ЖАЛОБЫ ГРАЖДАНИНА

КЛЕВЦОВА ЕВГЕНИЯ АЛЕКСЕЕВИЧА НА НАРУШЕНИЕ ЕГО

КОНСТИТУЦИОННЫХ ПРАВ СТАТЬЕЙ 35 УГОЛОВНОГО КОДЕКСА

РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей К.В. Арановского, Н.С. Бондаря, Г.А. Гаджиева, Ю.М. Данилова, Л.М. Жарковой, С.М. Казанцева, С.Д. Князева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова, Ю.Д. Рудкина, В.Г. Ярославцева,

рассмотрев вопрос о возможности принятия жалобы гражданина Е.А. Клевцова к рассмотрению в заседании Конституционного Суда Российской Федерации,

установил:

1. В своей жалобе в Конституционный Суд Российской Федерации гражданин Е.А. Клевцов, осужденный за совершение им как должностным лицом преступлений (в том числе получения в составе организованной группы взятки в особо крупном размере за незаконные действия и бездействие в пользу взяткодателя), оспаривает конституционность статьи 35 ‘Совершение преступления группой лиц, группой лиц по предварительному сговору, организованной группой или преступным сообществом (преступной организацией)’ УК Российской Федерации, которая, по его мнению, не соответствует статьям 49 и 123 Конституции Российской Федерации, поскольку вследствие отсутствия в ней четкой характеристики, описания состава и структуры организованной группы она позволяет квалифицировать совершение преступления в составе такой группы лиц без указания их конкретных действий (бездействия) лица.

2. Конституционный Суд Российской Федерации, изучив представленные материалы, не находит оснований для принятия данной жалобы к рассмотрению.

Как указывал Конституционный Суд Российской Федерации, любое преступление, а равно наказание за его совершение должны быть четко определены в законе, причем таким образом, чтобы исходя из текста соответствующей нормы — в случае необходимости с помощью толкования, данного ей судами, — каждый мог предвидеть уголовно-правовые последствия своих действий (бездействия) (постановления от 27 мая 2008 года N 8-П, от 13 июля 2010 года N 15-П и др.), вместе с тем оценка степени определенности содержащихся в законе понятий должна осуществляться с учетом как самого текста закона и используемых в нем формулировок, так и их места в системе нормативных предписаний (постановления от 27 мая 2003 года N 9-П, от 17 июня 2014 года N 18-П и др.).

Уголовный кодекс Российской Федерации, признавая соучастием в преступлении умышленное совместное участие двух и более лиц в совершении умышленного преступления (статья 32), предусматривает, что ответственность соучастников преступления определяется характером и степенью фактического участия каждого из них в совершении преступления (часть первая статьи 34), и признает преступление совершенным организованной группой, если оно совершено устойчивой группой лиц, заранее объединившихся для совершения одного или нескольких преступлений (часть третья статьи 35).

Как указал Конституционный Суд Российской Федерации, положения части третьей статьи 35 УК Российской Федерации во взаимосвязи с частями первой, второй и четвертой той же статьи, определяющими иные формы соучастия, направлены на обеспечение дифференциации ответственности за преступления в зависимости от степени сплоченности участвующих в их совершении лиц (определения от 17 июля 2007 года N 606-О-О, от 29 января 2009 года N 57-О-О, от 21 мая 2015 года N 1131-О, от 28 сентября 2017 года N 2165-О и др.).

Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 9 июля 2013 года N 24 ‘О судебной практике по делам о взяточничестве и об иных коррупционных преступлениях’ обращает внимание судов, что исходя из положений статьи 35 УК Российской Федерации организованная группа характеризуется устойчивостью, более высокой степенью организованности, распределением ролей, наличием организатора и (или) руководителя, при этом преступление признается оконченным с момента принятия незаконного вознаграждения любым членом организованной группы (абзацы первый и третий пункта 16).

Соответственно, оспариваемая норма, действующая в системе правового регулирования, не содержит неопределенности и не предполагает произвольную оценку деяния лица, а потому не может расцениваться как нарушающая права заявителя в обозначенном им аспекте.

Исходя из изложенного и руководствуясь пунктом 2 статьи 43, частью первой статьи 79, статьями 96 и 97 Федерального конституционного закона ‘О Конституционном Суде Российской Федерации’, Конституционный Суд Российской Федерации

определил:

1. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Клевцова Евгения Алексеевича, поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона ‘О Конституционном Суде Российской Федерации’, в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой.

2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.

Председатель

Конституционного Суда

Российской Федерации

В.Д.ЗОРЬКИН