КОНСТИТУЦИОННЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 20 декабря 2018 г. N 3396-О
ОБ ОТКАЗЕ В ПРИНЯТИИ К РАССМОТРЕНИЮ ЖАЛОБЫ ГРАЖДАНИНА
ТЕСЕНКО ИГОРЯ ОЛЕГОВИЧА НА НАРУШЕНИЕ ЕГО КОНСТИТУЦИОННЫХ
ПРАВ ПУНКТОМ 1 ПРИМЕЧАНИЙ К СТАТЬЕ 158 И ЧАСТЬЮ ТРЕТЬЕЙ
СТАТЬИ 160 УГОЛОВНОГО КОДЕКСА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей К.В. Арановского, А.И. Бойцова, Н.С. Бондаря, Г.А. Гаджиева, Ю.М. Данилова, Л.М. Жарковой, С.М. Казанцева, С.Д. Князева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, Н.В. Мельникова, Ю.Д. Рудкина, О.С. Хохряковой, В.Г. Ярославцева,
рассмотрев вопрос о возможности принятия жалобы гражданина И.О. Тесенко к рассмотрению в заседании Конституционного Суда Российской Федерации,
установил:
1. Гражданин И.О. Тесенко оспаривает конституционность пункта 1 примечаний к статье 158 ‘Кража’ УК Российской Федерации, который определяет понятие хищения, и части третьей статьи 160 ‘Присвоение или растрата’ того же Кодекса. По мнению заявителя, оспариваемые нормы противоречат статьям 1 (часть 1), 2, 7 (часть 1), 8 (часть 1), 17 — 19, 34 (часть 1), 35 (части 1 — 3), 45, 46 (часть 1), 49 (часть 3), 54 (часть 2), 55 и 123 (часть 3) Конституции Российской Федерации в той мере, в какой позволяют для целей привлечения к уголовной ответственности считать хищением действия, совершенные в отношении частей незаконно выловленных водных биологических ресурсов (крабов), которые подлежат утилизации или уничтожению ввиду отсутствия ветеринарных документов.
Согласно представленным материалам, приговором суда (с учетом изменений, внесенных апелляционным определением) И.О. Тесенко осужден за растрату вверенного ему чужого имущества, совершенную с использованием своего служебного положения. Суд первой инстанции установил, что стоимость растраченного имущества (переданного по государственному контракту об оказании услуг по хранению скоропортящегося конфискованного, бесхозяйного, изъятого и иного имущества, обращенного в собственность государства, а также вещественных доказательств) составила не менее 96 363 руб. В апелляционной жалобе заявитель утверждал, что в его действиях отсутствуют признаки хищения, поскольку переданное на хранение имущество было изъято из гражданского оборота как незаконно добытые водные биологические ресурсы и объекты их переработки, а потому не представляло материальной ценности. Эти доводы были отклонены судом апелляционной инстанции, указавшим, что на хранение передавалось имущество, которое до принятия решения об утилизации или уничтожении представляло определенную материальную ценность.
8 (812) 467-95-35 (Санкт-Петербург и ЛО)
8 (800) 302-76-91 (Регионы РФ)
2. Конституционный Суд Российской Федерации, изучив представленные материалы, не находит оснований для принятия данной жалобы к рассмотрению.
Любое преступление, а равно наказание за его совершение должны быть четко определены в законе, причем таким образом, чтобы исходя непосредственно из текста нормы — в случае необходимости с помощью толкования, данного ей судами, — каждый мог предвидеть уголовно-правовые последствия своих действий (бездействия) (постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 27 мая 2008 года N 8-П, от 13 июля 2010 года N 15-П и др.).
Статья 160 УК Российской Федерации предусматривает уголовную ответственность за присвоение или растрату — хищение чужого имущества, вверенного виновному, т.е. за совершение с корыстной целью противоправного безвозмездного изъятия или обращения чужого имущества в пользу виновного или других лиц, причинившее ущерб собственнику или иному владельцу этого имущества (пункт 1 примечаний к статье 158 данного Кодекса).
Согласно статье 8 УК Российской Федерации основанием уголовной ответственности выступает совершение деяния, содержащего все признаки состава преступления, предусмотренного данным Кодексом. Следовательно, обязательно установление как объективных, так и субъективных признаков состава преступления при квалификации содеянного, в том числе по статье 160 УК Российской Федерации, которая предусматривает ответственность лишь за такое деяние, причиняющее ущерб собственнику или иному владельцу, которое совершается с корыстной целью и умыслом, направленным на завладение имуществом (его присвоение) или отчуждение имущества (его растрату). Противоправное безвозмездное обращение имущества, вверенного лицу, в свою пользу или пользу других лиц, причинившее ущерб собственнику или иному законному владельцу этого имущества, должно квалифицироваться как присвоение или растрата при условии, что похищенное имущество находилось в правомерном владении либо ведении этого лица, которое в силу должностного или иного служебного положения, договора либо специального поручения осуществляло полномочия по распоряжению, управлению, доставке, пользованию или хранению в отношении чужого имущества (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 21 июня 2011 года N 851-О-О, от 28 мая 2013 года N 707-О, от 23 декабря 2014 года N 2829-О, от 29 марта 2016 года N 640-О и др.).
Соответственно, статья 160 УК Российской Федерации не содержит неопределенности, в результате которой лицо было бы лишено возможности осознавать общественную опасность и противоправность своего деяния, а также предвидеть наступление ответственности за его совершение (Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 28 сентября 2017 года N 2170-О).
При этом определение размера похищенного исходя из фактической стоимости имущества само по себе не противоречит принципу справедливости (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 22 апреля 2010 года N 597-О-О, от 26 мая 2016 года N 1089-О, от 19 декабря 2017 года N 2861-О и от 27 марта 2018 года N 834-О). Не придается иной смысл оспариваемым нормам и в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 30 ноября 2017 года N 48 ‘О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате’, согласно которому, определяя стоимость имущества, похищенного в результате присвоения или растраты, следует исходить из его фактической стоимости на момент совершения преступления, при отсутствии сведений о стоимости похищенного имущества она может быть установлена на основании заключения специалиста или эксперта (абзац первый пункта 30).
Наряду с этим федеральный законодатель установил в части первой статьи 312 УК Российской Федерации уголовную ответственность за растрату, отчуждение, сокрытие или незаконную передачу имущества, подвергнутого описи или аресту, совершенные лицом, которому это имущество вверено, а равно осуществление служащим кредитной организации банковских операций с денежными средствами (вкладами), на которые наложен арест.
Следовательно, оспариваемые нормы не могут расцениваться как нарушающие конституционные права заявителя в указанном им аспекте. Разрешение же вопроса о выборе нормы, подлежащей применению в конкретном деле с учетом его фактических обстоятельств, к компетенции Конституционного Суда Российской Федерации не относится. Таким образом, данная жалоба, как не отвечающая критерию допустимости обращений в Конституционный Суд Российской Федерации, не может быть принята Конституционным Судом Российской Федерации к рассмотрению.
Исходя из изложенного и руководствуясь пунктом 2 статьи 43, частью первой статьи 79, статьями 96 и 97 Федерального конституционного закона ‘О Конституционном Суде Российской Федерации’, Конституционный Суд Российской Федерации
определил:
1. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Тесенко Игоря Олеговича, поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона ‘О Конституционном Суде Российской Федерации’, в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой.
2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.
Председатель
Конституционного Суда
Российской Федерации
В.Д.ЗОРЬКИН