КОНСТИТУЦИОННЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 20 мая 2021 г. N 886-О
ОБ ОТКАЗЕ В ПРИНЯТИИ К РАССМОТРЕНИЮ ЖАЛОБЫ ГРАЖДАНИНА
ТЕРЕХОВА ЕВГЕНИЯ ВИКТОРОВИЧА НА НАРУШЕНИЕ ЕГО
КОНСТИТУЦИОННЫХ ПРАВ ПУНКТОМ 2 ЧАСТИ 3 СТАТЬИ 40
ФЕДЕРАЛЬНОГО ЗАКОНА ‘ОБ ОХОТЕ И О СОХРАНЕНИИ ОХОТНИЧЬИХ
РЕСУРСОВ И О ВНЕСЕНИИ ИЗМЕНЕНИЙ В ОТДЕЛЬНЫЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬНЫЕ
АКТЫ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ’
Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей К.В. Арановского, Г.А. Гаджиева, Л.М. Жарковой, С.М. Казанцева, С.Д. Князева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова, Ю.Д. Рудкина, В.Г. Ярославцева,
заслушав заключение судьи Ю.Д. Рудкина, проводившего на основании статьи 41 Федерального конституционного закона ‘О Конституционном Суде Российской Федерации’ предварительное изучение жалобы гражданина Е.В. Терехова,
установил:
1. Гражданин Е.В. Терехов оспаривает конституционность пункта 2 части 3 статьи 40 Федерального закона от 24 июля 2009 года N 209-ФЗ ‘Об охоте и о сохранении охотничьих ресурсов и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации’, согласно которому должностные лица органов государственного надзора, являющиеся государственными инспекторами в области охраны окружающей среды, в порядке, установленном законодательством Российской Федерации, имеют право беспрепятственно по предъявлении служебного удостоверения и копии приказа (распоряжения) руководителя (заместителя руководителя) органа государственного надзора о назначении проверки посещать охотничьи угодья и объекты охотничьей инфраструктуры в целях проведения проверки соблюдения правил охоты, лимитов добычи охотничьих ресурсов и квоты их добычи, нормативов и норм в области охоты и сохранения охотничьих ресурсов, а также проведения биотехнических и иных мероприятий по сохранению охотничьих ресурсов и среды их обитания.
Как следует из представленных материалов, 18 августа 2015 года должностные лица государственного охотничьего надзора М. и Ц., исполняя служебные обязанности, осуществляли на вертолете оперативный рейд над территорией охотничьего угодья (квартал 185 Нижнеилимского лесничества Иркутской области). Пролетая над бывшей деревней Коченга Усть-Удинского района Иркутской области, они заметили человека, который в закрытый для охоты сезон находился на территории охотничьего угодья с оружием. Для проверки соблюдения требований законодательства об охоте указанные должностные лица посадили вертолет, проследовали к дому, в который зашел названный человек, оказавшийся Е.В. Тереховым, и потребовали предъявить документы на оружие и разрешение на охоту, предоставить доступ к дому, однако Е.В. Терехов от выполнения этих требований отказался, запер занимаемые им строения и покинул данную территорию. Полагая, что указанные строения не являются жилищем Е.В. Терехова, М. и Ц. в его отсутствие проникли в дом и расположенную рядом постройку, в результате чего обнаружили и изъяли оружие и боеприпасы.
8 (812) 467-95-35 (Санкт-Петербург и ЛО)
8 (800) 302-76-91 (Регионы РФ)
Приговором мирового судьи 72 судебного участка Нижнеилимского района Иркутской области от 15 января 2019 года, оставленным без изменения апелляционным постановлением Нижнеилимского районного суда Иркутской области от 11 июня 2019 года, М. и Ц., проникшие в дом Е.В. Терехова, признаны виновными в совершении преступления, предусмотренного частью третьей статьи 139 ‘Нарушение неприкосновенности жилища’ УК Российской Федерации, и им назначено наказание в виде штрафа, на основании пункта ‘а’ части первой статьи 78 данного Кодекса они освобождены от наказания в связи с истечением срока давности уголовного преследования. Суд первой инстанции установил, что М. и Ц. незаконно и с использованием служебного положения против воли Е.В. Терехова проникли в занимаемый им дом, соответствующий, по мнению суда, признакам жилища, определенным в примечании к статье 139 УК Российской Федерации. При этом, как указал суд первой инстанции, гарантия неприкосновенности жилища распространяется на занимаемый Е.В. Тереховым дом и в отсутствие зарегистрированных в установленном порядке прав на него. Доводы подсудимых о том, что занимаемое заявителем помещение расположено на территории охотничьего угодья и как объект охотничьей инфраструктуры подлежит досмотру в соответствии с пунктом 2 части 3 статьи 40 Федерального закона ‘Об охоте и о сохранении охотничьих ресурсов и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации’, суд отклонил, поскольку перечень объектов охотничьей инфраструктуры в данном Федеральном законе является закрытым, жилища в него не включены, а правом проникновения в жилище должностные лица государственного охотничьего надзора не наделены.
Постановлением президиума Иркутского областного суда от 25 ноября 2019 года приговор отменен, а уголовное дело прекращено в связи с отсутствием состава преступления. Постановлением судьи Верховного Суда Российской Федерации от 17 января 2020 года отказано в передаче кассационной жалобы Е.В. Терехова (о пересмотре указанного постановления президиума Иркутского областного суда) для рассмотрения в судебном заседании суда кассационной инстанции. Как указали суды кассационной инстанции, нижестоящие суды не учли, что М. и Ц. руководствовались целью пресечения незаконных действий Е.В. Терехова, находившегося с огнестрельным оружием без разрешения на охоту на территории охотничьего угодья в запрещенный для охоты период. Кроме того, было отмечено, что используемое Е.В. Тереховым строение расположено на территории охотничьего угодья, а потому на него распространяются нормативные положения, предусмотренные Федеральным законом ‘Об охоте и о сохранении охотничьих ресурсов и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации’, уполномочивающие должностных лиц охотничьего надзора, в частности, проверять помещения, расположенные на территории охотничьего угодья, в целях изъятия огнестрельного оружия.
По мнению заявителя, пункт 2 части 3 статьи 40 Федерального закона ‘Об охоте и о сохранении охотничьих ресурсов и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации’ не соответствует статье 25 Конституции Российской Федерации, поскольку во взаимосвязи с примечанием к статье 139 УК Российской Федерации позволяет должностным лицам охотничьего надзора проникать в жилище гражданина без его согласия.
2. В силу статьи 125 (пункт ‘а’ части 4) Конституции Российской Федерации, пункта 3 части первой статьи 3, статей 96 и 97 Федерального конституционного закона ‘О Конституционном Суде Российской Федерации’ гражданин вправе обратиться в Конституционный Суд Российской Федерации с жалобой на нарушение конституционных прав и свобод законом, иным нормативным актом и такая жалоба признается допустимой, если: имеются признаки нарушения прав и свобод заявителя в результате применения оспариваемого нормативного акта в конкретном деле с участием заявителя, жалоба подана в срок не позднее одного года после принятия судебного решения, которым исчерпываются внутригосударственные средства судебной защиты, а в случае, если в пересмотре дела судом, решение которого обычно исчерпывает внутригосударственные средства судебной защиты по соответствующей категории дел, было отказано в связи с пропуском срока обжалования, — в срок не позднее одного года после принятия последнего судебного решения, в котором был применен соответствующий нормативный акт, исчерпаны все другие внутригосударственные средства судебной защиты прав заявителя при разрешении конкретного дела. При этом гражданин обязан приложить к жалобе судебные решения, подтверждающие применение обжалуемого нормативного акта судом при разрешении конкретного дела и исчерпание всех других внутригосударственных средств судебной защиты.
Конкретным делом, по смыслу указанных положений Конституции Российской Федерации и Федерального конституционного закона ‘О Конституционном Суде Российской Федерации’, является то дело, в котором суд в надлежащей юрисдикционной процедуре разрешает имеющий признаки нарушения прав и свобод заявителя вопрос на основе соответствующего нормативного акта, устанавливает или исследует фактические обстоятельства (Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 11 марта 2021 года N 379-О).
Возможность обжалования в Конституционном Суде Российской Федерации примененного судом в конкретном деле нормативного акта, характеризующая один из существенных аспектов гарантированного статьей 46 (часть 1) Конституции Российской Федерации права на судебную защиту, неразрывно связана с реализацией целей по восстановлению заявителем посредством конституционного судопроизводства своих нарушенных прав. Соответственно, осуществление конституционного судопроизводства в порядке конкретного нормоконтроля обусловлено наличием для заявителя тех или иных препятствий в реализации его прав или же обременений, возникших при применении в отношении него норм оспариваемого акта и не устраненных по итогам завершившегося рассмотрения его конкретного дела судом, — в таких случаях лишение неконституционных предписаний нормативного акта юридической силы является необходимым и адекватным средством для устранения нарушений.
Из представленных заявителем материалов следует, что приговор, которым должностные лица государственного охотничьего надзора были привлечены к уголовной ответственности, предусмотренной частью третьей статьи 139 УК Российской Федерации, был отменен вышестоящим судом в связи с отсутствием в действиях указанных должностных лиц состава преступления. В силу части второй статьи 15 и пункта ‘а’ части первой статьи 78 названного Кодекса срок давности привлечения к уголовной ответственности за совершение указанного преступления истек.
При таких обстоятельствах принятие Конституционным Судом Российской Федерации жалобы Е.В. Терехова к рассмотрению, по существу, представляло бы собой проверку оспариваемого заявителем законоположения в порядке абстрактного нормоконтроля, что может быть осуществлено лишь по запросам перечисленных в статье 125 (часть 2) Конституции Российской Федерации и статье 84 Федерального конституционного закона ‘О Конституционном Суде Российской Федерации’ субъектов, к числу которых граждане не отнесены.
Таким образом, жалоба Е.В. Терехова не отвечает критериям допустимости обращения в Конституционный Суд Российской Федерации, как они определены статьями 96 и 97 Федерального конституционного закона ‘О Конституционном Суде Российской Федерации’.
Проверка же законности и обоснованности судебных решений, принятых по делу с участием заявителя, в том числе разрешение вопроса о привлечении должностных лиц к уголовной или какой-либо иной ответственности, не относится к компетенции Конституционного Суда Российской Федерации, закрепленной в статье 125 Конституции Российской Федерации и статье 3 Федерального конституционного закона ‘О Конституционном Суде Российской Федерации’.
Исходя из изложенного и руководствуясь пунктом 2 части первой статьи 43, частью первой статьи 79 Федерального конституционного закона ‘О Конституционном Суде Российской Федерации’, Конституционный Суд Российской Федерации
определил:
1. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Терехова Евгения Викторовича, поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона ‘О Конституционном Суде Российской Федерации’, в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой.
2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.
Председатель
Конституционного Суда
Российской Федерации
В.Д.ЗОРЬКИН