КОНСТИТУЦИОННЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 18 июля 2017 г. N 1549-О
ОБ ОТКАЗЕ В ПРИНЯТИИ К РАССМОТРЕНИЮ ЖАЛОБЫ
ГРАЖДАНИНА НАСТЕКИ ДАНИИЛА АЛЕКСАНДРОВИЧА
НА НАРУШЕНИЕ ЕГО КОНСТИТУЦИОННЫХ ПРАВ
СТАТЬЯМИ 134 И 135 УГОЛОВНОГО КОДЕКСА
РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей К.В. Арановского, А.И. Бойцова, Н.С. Бондаря, Г.А. Гаджиева, Ю.М. Данилова, Л.М. Жарковой, С.М. Казанцева, С.Д. Князева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова, Ю.Д. Рудкина, О.С. Хохряковой, В.Г. Ярославцева,
рассмотрев вопрос о возможности принятия жалобы гражданина Д.А. Настеки к рассмотрению в заседании Конституционного Суда Российской Федерации,
установил:
1. В своей жалобе в Конституционный Суд Российской Федерации гражданин Д.А. Настека, осужденный за совершение без применения насилия развратных действий в отношении потерпевшей, достигшей двенадцатилетнего возраста, но не достигшей четырнадцатилетнего возраста, оспаривает конституционность статей 134 ‘Половое сношение и иные действия сексуального характера с лицом, не достигшим шестнадцатилетнего возраста’ и 135 ‘Развратные действия’ УК Российской Федерации.
По мнению заявителя, оспариваемые нормы противоречат статьям 17 (часть 3) и 19 (часть 2) Конституции Российской Федерации, поскольку позволяют привлекать к ответственности за развратные действия, совершенные по инициативе несовершеннолетней, не устанавливая противоправность или аморальность ее поведения вопреки требованию пункта ‘з’ части первой статьи 61 УК Российской Федерации, а также вину взрослого, что блокирует применение пункта 2 части первой статьи 73 УПК Российской Федерации.
2. Конституционный Суд Российской Федерации, изучив представленные материалы, не находит оснований для принятия данной жалобы к рассмотрению.
Как неоднократно указывал Конституционный Суд Российской Федерации, Конституция Российской Федерации, утверждая приоритет личности и ее прав во всех сферах, обязывает государство охранять достоинство личности (статья 21, часть 1) как необходимую предпосылку и основу всех других неотчуждаемых прав и свобод человека, условие их признания и соблюдения, поскольку ничто не может быть основанием для умаления достоинства личности, постольку никто не может быть ограничен в защите законными способами своего достоинства, а также всех связанных с ним прав и свобод (постановления от 3 мая 1995 года N 4-П, от 15 января 1999 года N 1-П, от 25 апреля 2001 года N 6-П, от 20 апреля 2006 года N 4-П и от 23 сентября 2014 года N 24-П, определения от 15 февраля 2005 года N 17-О, от 1 марта 2010 года N 323-О-О и др.).
8 (812) 467-95-35 (Санкт-Петербург и ЛО)
8 (800) 302-76-91 (Регионы РФ)
Российская Федерация, ратифицировав Конвенцию Совета Европы о защите детей от сексуальной эксплуатации и сексуальных злоупотреблений, взяла на себя обязательство принять все необходимые законодательные или иные меры, обеспечивающие установление уголовной ответственности в том числе за занятие деятельностью сексуального характера с ребенком, который, согласно соответствующим положениям национального законодательства, не достиг установленного законом возраста для занятия такой деятельностью (подпункт ‘а’ пункта 1 статьи 18), за умышленное склонение ребенка, не достигшего установленного законом возраста, к наблюдению сексуальных злоупотреблений или деятельности сексуального характера, даже без участия в них, в сексуальных целях (статья 22), а также законодательно определить возраст, до которого запрещено вступать в действия сексуального характера с ребенком (пункт 2 статьи 18), соответствующая публично-правовая ответственность закреплена в статьях 134 и 135 УК Российской Федерации (Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 20 декабря 2016 года N 2775-О).
Исходя из Конституции Российской Федерации и в предусмотренных ею пределах федеральный законодатель, реализуя свои полномочия, определяет содержание положений уголовного закона, устанавливает преступность тех или иных общественно опасных деяний, их наказуемость, а также порядок привлечения виновных лиц к уголовной ответственности, учитывая при этом степень распространенности таких деяний, значимость охраняемых законом ценностей, на которые они посягают, и существенность причиняемого ими вреда, а также невозможность их преодоления с помощью иных правовых средств. Введение законом уголовной ответственности за то или иное деяние является свидетельством достижения им такого уровня общественной опасности, при котором для восстановления нарушенных общественных отношений требуется использование государственных сил и средств (Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 27 июня 2005 года N 7-П). При этом законодательное установление уголовной ответственности и наказания без учета личности виновного и иных обстоятельств, имеющих объективное и разумное обоснование и способствующих адекватной юридической оценке общественной опасности как самого преступного деяния, так и совершившего его лица, и применение мер ответственности без учета характеризующих личность виновного обстоятельств противоречили бы конституционному запрету дискриминации и выраженным в Конституции Российской Федерации принципам справедливости и гуманизма (Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 19 марта 2003 года N 3-П).
Согласно Уголовному кодексу Российской Федерации лицо подлежит уголовной ответственности только за те общественно опасные действия (бездействие) и наступившие общественно опасные последствия, в отношении которых установлена его вина (часть первая статьи 5), наказание и иные меры уголовно-правового характера, применяемые к лицу, совершившему преступление, должны быть справедливыми, т.е. соответствовать характеру и степени общественной опасности преступления, обстоятельствам его совершения и личности виновного (часть первая статьи 6), наказание назначается в пределах, предусмотренных соответствующей статьей Особенной части данного Кодекса, и с учетом положений его Общей части (часть первая статьи 60), в том числе обстоятельств, смягчающих и отягчающих наказание (статьи 61 — 63).
Во взаимосвязи с этими положениями подлежит применению и статья 135 УК Российской Федерации, устанавливающая ответственность за совершение развратных действий без применения насилия лицом, достигшим восемнадцатилетнего возраста, в отношении лица, не достигшего шестнадцатилетнего возраста (часть первая), и за то же деяние, совершенное в отношении лица, достигшего двенадцатилетнего возраста, но не достигшего четырнадцатилетнего возраста (часть вторая).
Эта статья направлена на защиту ребенка от всех форм сексуального совращения, на охрану половой неприкосновенности лиц, не достигших определенного возраста, и не может расцениваться как содержащая неопределенность, в результате которой лицо было бы лишено возможности осознать противоправность своих действий и предвидеть наступление ответственности за их совершение (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 17 июля 2012 года N 1468-О и от 21 мая 2015 года N 1134-О).
Кроме того, согласно разъяснениям, данным в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 4 декабря 2014 года N 16 ‘О судебной практике по делам о преступлениях против половой неприкосновенности и половой свободы личности’, к развратным действиям относятся любые действия, кроме полового сношения, мужеложства и лесбиянства, направленные на удовлетворение сексуального влечения виновного или имеющие цель вызвать сексуальное возбуждение у потерпевшего лица либо пробудить у него интерес к сексуальным отношениям, развратными могут признаваться и такие действия, при которых непосредственный физический контакт с телом потерпевшего лица отсутствовал, включая действия, совершенные с использованием сети Интернет, иных информационно-телекоммуникационных сетей (пункт 17), такая квалификация преступлений возможна лишь в случаях, когда виновный знал или допускал, что потерпевшим является лицо, не достигшее возраста, специально указанного в диспозиции статьи Особенной части Уголовного кодекса Российской Федерации (пункт 22).
Соответственно, статья 135 УК Российской Федерации не может расцениваться как нарушающая конституционные права заявителя в указанном им аспекте.
Что касается статьи 134 данного Кодекса, то, вопреки требованию статьи 96 Федерального конституционного закона ‘О Конституционном Суде Российской Федерации’, заявителем не представлены документы, подтверждающие применение ее положений в его конкретном деле.
Таким образом, данная жалоба, как не отвечающая критерию допустимости, закрепленному Федеральным конституционным законом ‘О Конституционном Суде Российской Федерации’, не может быть принята Конституционным Судом Российской Федерации к рассмотрению.
Исходя из изложенного и руководствуясь пунктом 2 статьи 43, частью первой статьи 79, статьями 96 и 97 Федерального конституционного закона ‘О Конституционном Суде Российской Федерации’, Конституционный Суд Российской Федерации
определил:
1. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Настеки Даниила Александровича, поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона ‘О Конституционном Суде Российской Федерации’, в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой.
2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.
Председатель
Конституционного Суда
Российской Федерации
В.Д.ЗОРЬКИН