ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 28 ноября 2017 г. N 10-АПУ17-12
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:
председательствующего — Сабурова Д.Э.,
судей — Таратуты И.В., Хомицкой Т.П.,
при секретаре — Семеновой Т.Е.,
с участием государственного обвинителя — прокурора Макаровой О.Ю., защитника — адвоката Шаповаловой Н.Ю.,
осужденного Носкова А.А.,
рассмотрела в судебном заседании уголовное дело по апелляционным жалобам осужденного Носкова А.А. и его защитника адвоката Литвинова В.П. на приговор Кировского областного суда от 9 октября 2017 года, которым
Носков Александр Анатольевич, < ... >
ранее судимый:
— 20 апреля 2004 г. по ч. 1 ст. 105 УК РФ (с учетом внесенных 30 октября 2013 г. изменений) к 10 годам 9 месяцам лишения свободы, освобожденный 25 августа 2015 г. по отбытии наказания, осужден по п. ‘а’ ч. 2 ст. 105 УК РФ к 18 годам лишения свободы в исправительной колонии особого режима с ограничением свободы на 1 год 6 месяцев с перечисленными в приговоре ограничениями и обязанностями.
Решен вопрос о вещественных доказательствах и разрешены гражданские иски. Взыскано с Носкова А.А. в счет компенсации морального вреда:
— в пользу Т. 1 млн. руб.,
— в пользу П. 1 млн. руб.
Заслушав доклад судьи Сабурова Д.Э., выступления в режиме видеоконференц-связи осужденного Носкова А.А., его защитника адвоката Шаповаловой Н.Ю., поддержавших доводы апелляционных жалоб, возражения прокурора Макаровой О.Ю., полагавшей необходимым жалобы оставить без удовлетворения, Судебная коллегия
установила:
по приговору суда Носков признан виновным и осужден за убийство в ночь с 17 на 18 сентября 2016 года двух лиц — П. и Т. при изложенных в приговоре обстоятельствах.
В судебном заседании Носков вину признал частично, утверждал, что действовал в состоянии необходимой обороны и при сильном душевном волнении вследствие оскорблений и насилия со стороны самих потерпевших.
В апелляционной жалобе осужденный Носков полагает приговор незаконным и необоснованным.
Указывает, что протокол своего допроса после задержания он не читал, так как отсутствовали очки, текст составлен следователем по своему усмотрению, а подпись была поставлена без прочтения протокола, так как находился в шоковом и подавленном состоянии. Присутствовавший защитник был назначен следователем, помощи не оказывал и, наоборот, убеждал подписать протокол. Записанное в протоколе не соответствует действительности, поскольку событий он не помнил, о чем и говорил следователю.
Утверждает, что не смог полноценно ознакомиться с материалами дела по окончании расследования.
Выражает несогласие с квалификацией своих действий, поскольку находился в состоянии аффекта, вызванном оскорблениями со стороны потерпевших.
Полагает необоснованным отказ суда в запросе сведений о его состоянии здоровья, наличия повреждений, причиненных потерпевшими, ссылку суда на его первоначальные показания при исключении явки с повинной из числа доказательств.
Считает назначенный срок наказания чрезмерно суровым, а взысканную сумму морального вреда — не справедливой.
Настаивает на том, что преступление было совершено вследствие противоправного поведения самих потерпевших, которые издевались, оскорбляли его, не выпускали из квартиры и причинили телесные повреждения, что повлекло сильное душевное волнение и спровоцировало преступление.
По его мнению, отказ стороны обвинения от признания совершения деяния в состоянии опьянения является нарушением УПК РФ.
Обращает внимание, что при его выступлении с последним словом потерпевшая Трубачева оскорбляла его, прерывала, на что суд никак не реагировал.
Просит переквалифицировать свои действия на ст. 107 УК РФ.
В дополнении Носков обращает внимание на аморальное и противоправное поведение потерпевших, свое нахождение в состоянии необходимой обороны.
Ссылаясь на заключение судебно-медицинской экспертизы трупов, полагает, что суд не принял во внимание наличие противоречий в части времени наступления смерти обоих (по его мнению, согласно экспертизе, смерть П. наступила позднее) и его, так называемых признательных показаний, в которых записано, что первым было совершено убийство П. Данный факт считает подтверждением его доводов о недостоверности своих показаний вследствие ранее указанных причин.
Настаивает на том, что именно аморальное и противоправное поведение потерпевших вызвало психотравмирующую ситуацию, при которой он и совершил убийство.
Просит учесть выводы экспертов-психиатров о наличии у него психического заболевания и переквалифицировать действия на ст. 107 УК РФ.
8 (812) 467-95-35 (Санкт-Петербург и ЛО)
8 (800) 302-76-91 (Регионы РФ)
Адвокат Литвинов В.П. в защиту Носкова в апелляционной жалобе, приводя свой анализ исследованным доказательствам, делает вывод о наличии для осужденного длительной психотравмирующей ситуации, которая повлияла на его действия с учетом его индивидуальных психологических особенностей, отмеченных в заключении экспертов, а также факта отбывания им наказания в местах лишения свободы, где существует особая структура межличностных отношений.
Считает, что Носков действовал в особом психическом состоянии, когда затруднены самоконтроль и критическая оценка поведения. Об импульсивности действий Носкова, по его мнению, свидетельствует и множественность причиненных потерпевшим повреждений.
Просит приговор изменить, действия Носкова переквалифицировать на ст. 107 УК РФ и уменьшить размер компенсации морального вреда.
В возражениях на жалобы государственный обвинитель Борцов А.С., полагая несостоятельными доводы осужденного и его защитника, просит жалобы отклонить и приговор оставить без изменения.
В заявлении, названном протестом, Носков высказывает несогласие с возражениями государственного обвинителя, с показаниями свидетеля К. в силу нахождения того в состоянии опьянения в момент совершения инкриминируемых деяний. Отмечает, что иные приведенные в приговоре доказательства, не уличают его в содеянном.
Просит возражения государственного обвинителя не принимать во внимание.
Изучив уголовное дело, проверив доводы апелляционных жалоб, дополнений и возражений, Судебная коллегия находит приговор законным, обоснованным и справедливым.
Выводы суда о доказанности вины осужденного в убийстве П. и Т. являются правильными, основаны на совокупности исследованных в судебном заседании и приведенных в приговоре доказательствах.
Так, факт совершения Носковым убийства двух лиц не оспаривается ни осужденным, ни его защитником.
Указанные обстоятельства объективно подтверждаются и показаниями родственников убитых — Т. и П. свидетелей К., П., С., С., Т., а также данными, содержащимися в оглашенных и исследованных материалах дела, в том числе протоколах осмотра места происшествия, заключениях судебно-медицинских экспертов о причинах смерти потерпевших, протоколах осмотра предметов, заключениях экспертов и других, приведенных в приговоре доказательствах.
Носков в ходе предварительного расследования при допросах в качестве подозреваемого (т. 3 л.д. 79 — 83), обвиняемого (т. 3 л.д. 167 — 170) последовательно показывал о своих ударах ножом потерпевшим в ответ на оскорбления с их стороны.
Признавая эти показания допустимыми доказательствами, суд обоснованно указал об отсутствии нарушений УПК РФ при производстве данных следственных действий. Перед началом допросов Носкову разъяснялись процессуальные права, в том числе и предусмотренное ст. 51 Конституции РФ право не свидетельствовать против самого себя. О возможном использовании его показаний в качестве доказательств Носков предупреждался.
Допросы проводились с участием защитника. По окончании следственных действий замечаний к содержанию соответствующих протоколов ни он, ни его защитник не делали и удостоверили правильность содержащихся в них сведений своими подписями. Каких-либо заявлений о вынужденности своих показаний, наличии физических недостатков Носков не делал.
Поскольку данные показания Носкова в части описания своих действий, их целей и мотива в последующем подтвердились и другими доказательствами, судом обоснованно они приняты во внимание, а его показания в судебном заседании — отвергнуты с приведением соответствующих мотивов.
Проанализировав эти и другие приведенные в приговоре доказательства, суд сделал правильный вывод о виновности Носкова в убийстве П. и Т. и о доказанности его вины.
Положенные в основу приговора доказательства судом оценены с точки зрения их допустимости, достоверности, а в своей совокупности достаточности для признания Носкова виновным в убийстве двух лиц.
При этом выводы о виновности сделаны на основе совокупности всех исследованных доказательств.
Протокол явки Носкова с повинной (т. 3 л.д. 68 — 69) был судом исключен из числа доказательств вследствие процессуальных нарушений при его составлении, а не вследствие признания изложенных в нем сведений недостоверными (т. 5 л.д. 171). Указанное обстоятельство не влияет на правильность выводов суда о допустимости приведенных протоколов последующих допросов Носкова и достоверности его показаний в части, согласующейся с другими доказательствами.
Также правильно судом приняты во внимание и показания К., очевидца совершенных Носковым убийств. Ссылки осужденного на недостоверность показаний К. в ходе предварительного расследования вследствие нахождения того в состоянии опьянения несостоятельны. Его показания подробны, в них содержится четкое описание как действий Носкова, так и потерпевших. При этом его показания согласуются с другими, приведенными в приговоре доказательствами.
Указанные экспертами в заключениях периоды наступления смерти потерпевших (П. — с 23 ч. 17 сентября до 1 ч. 18 сентября, а Т. — с 21 ч. 17 сентября до 2 ч. 18 сентября 2016 года) не противоречат как показаниям К. так и Носкова, согласно которым, убийство как раз было совершено в период с 20 ч. 17 сентября 2016 года до 12 часа 18 сентября 2016 года.
Ссылки Носкова на ограничения его прав при ознакомлении с делом несостоятельны.
Согласно материалам дела, Носков дважды знакомился по окончании расследования с материалами дела (т. 4 л.д. 114 — 117, т. 5 л.д. 61 — 63). Оба раза в присутствии своего защитника и без ограничения по времени. Заявлений об этом не делалось ни при производстве данных следственных действий, ни в подготовительной части судебных заседаний.
Таким образом, нарушений УПК РФ, влекущих отмену или изменение приговора, судом не допущено. Заявленные сторонами ходатайства разрешены в соответствие с законом, после заслушивания мнений каждого из участников. Принятые по ходатайствам решения мотивированы, а отказ в удовлетворении того или иного ходатайства при соблюдении процедуры его разрешения не может свидетельствовать о проявлении необъективности или обвинительного уклона.
Как правильно установил суд, Носков в период с 20 ч. 17 сентября 2016 года находился у К., куда в дальнейшем пришли потерпевшие.
В ходе ссоры вследствие высказанных потерпевшими оскорблений Носков на почве неприязненных отношений сначала совершил убийство П., а затем и Т., то есть двух лиц.
Психическое состояние Носкова изучено полно и объективно.
В ходе предварительного расследования в отношении него проводилась стационарная комплексная судебная психолого-психиатрическая экспертиза.
Согласно выводам экспертов, Носков страдает психическим расстройством в форме эмоционально-неустойчивого расстройства личности. Однако данное психическое расстройство не лишало его способности во время свершения правонарушения, и не лишает его в настоящее время в полной мере осознавать фактический характер, общественную опасность своих действий и руководить ими. Во время правонарушения у Носкова не отмечалось признаков временного психического расстройства, действия его были последовательными и целенаправленными, он правильно ориентировался в окружающей обстановке, в поведении отсутствовали признаки бреда, галлюцинаций, помраченного сознания. В состоянии аффекта или ином эмоциональном состоянии, которое существенно снижало способность осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими, не находился (том 3 л.д. 38 — 40).
Экспертное заключение основано на всестороннем исследовании всех значимых обстоятельств. Носков непосредственно наблюдался экспертами, ими принимались во внимание материалы уголовного дела, изучалось его личное дело, необходимая медицинская документация, учитывались все стороны его жизни, особенности личности и поведенческие наклонности.
Экспертиза проведена компетентными специалистами, имеющими достаточно большой стаж работы, эксперты предупреждались об ответственности за дачу заведомо ложного заключения. Их выводы мотивированы и обоснованы, каких-либо противоречий не содержат.
Оценив выводы экспертов в совокупности с другими обстоятельствами дела, суд правильно их принял во внимание, не усмотрел оснований для назначения и проведения повторной соответствующей экспертизы, не усмотрел в его действиях состояния аффекта, и признал Носкова вменяемым, обосновав свое решение.
Доводы Носкова и его защитника о длительной психотравмирующей ситуации, вследствие которой и было совершено убийство, проверялись судом и обоснованно отклонены.
Как правильно установил суд, поведение Носкова как во время, так и после совершения убийства, когда он намеревался обеспечить себе алиби, скрыть орудие преступления и тела погибших, свидетельствуют о целенаправленности, осознанности и последовательности его действий, что исключает состояние аффекта.
Вместе с тем, высказанные потерпевшими в адрес Носкова оскорбления явились поводом для совершения преступления, свидетельствуют о личной неприязни как мотива деяния, и правильно судом оценены как аморальное и противоправное поведение потерпевших, явившееся поводом для преступления, и признание его смягчающим наказание обстоятельством.
Вопреки доводам стороны защиты обстоятельств, свидетельствующих о нахождении Носкова в состоянии необходимой обороны, не имеется.
Согласно показаниям К. Носкову в процессе распития спиртного никто из потерпевших не препятствовал выходу из квартиры. В начале ссоры П. и Носков наносили друг другу обоюдные удары. Т. в их действия не вмешивался и сидел в кресле. Лишь после того как Носков стал наносить П. удары ножом, Т. попытался его остановить, нанеся удар рукой по шее, а затем стал убегать. Однако Носков его догнал и убил.
Таким образом, имевшееся у Носкова телесное повреждение в виде перелома остистого отростка второго шейного позвонка со смещением (т. 2 л.д. 189 — 191) было причинено в момент совершения им убийства П., с целью пресечения его противоправных действий, в связи с чем, доводы Носкова о нахождении в состоянии необходимой обороны обоснованно судом отвергнуты.
В этой связи действия Носкова правильно квалифицированы по п. ‘а’ ч. 2 ст. 105 УК РФ, то есть убийство двух лиц.
Наличие прямого умысла при совершении указанного преступления судом установлено и мотивировано. Выводы соответствуют фактическим обстоятельствам.
Наказание назначено в соответствии с требованиями закона, с учетом установленных обстоятельств дела, характера и степени общественной опасности совершенного преступления, относящегося к особо тяжким, смягчающих и отягчающего наказание обстоятельств, данных о личности, в том числе и состояния здоровья и наличия психического заболевания.
При этом судом приняты во внимание все обстоятельства, влияющие на назначение справедливого наказания.
Каких-либо исключительных обстоятельств, существенно уменьшающих степень общественной опасности совершенного преступления, судом не установлено. Не находит таких обстоятельств и Судебная коллегия.
Вопреки доводам осужденного суд обоснованно и в соответствие с требованиями ст. 246 УК РФ в связи с позицией государственного обвинителя исключил из обвинения указание на совершение Носковым преступления в состоянии алкогольного опьянения.
Заявленные гражданские иски о компенсации морального вреда судом разрешены в соответствие с требованиями закона, положений ст. ст. 151, 1099 и 10101 ГК РФ, с учетом характера и степени перенесенных потерпевшими нравственных и психических страданий вследствие убийства близких им лиц, других, влияющих на разрешение данного вопроса обстоятельств. Присужденные к взысканию суммы в счет компенсации морального вреда соответствуют требованиям разумности и справедливости, снижению не подлежат.
Сведений о нарушении регламента судебного заседания со стороны потерпевшей Т. в протоколе не содержится, а соответствующие замечаний Носкова на протокол рассмотрены и отклонены. Объективность принятого решения сомнений не вызывает (т. 6 л.д. 17 — 18).
На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, Судебная коллегия
определила:
приговор Кировского областного суда от 9 октября 2017 года в отношении Носкова Александра Анатольевича оставить без изменения, апелляционные жалобы Носкова А.А. и адвоката Литвинова В.П. — без удовлетворения.