ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 26 апреля 2017 г. N 88-АПУ17-3
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:
председательствующего Иванова Г.П.
судей Ермолаевой Т.А., Ведерниковой О.Н.
при секретаре Ивановой А.А.
рассмотрела в судебном заседании апелляционные жалобы адвоката Власова Р.Н., потерпевшей М. на приговор Томского областного суда от 10 февраля 2017 года, по которому
МУНГАЛОВ А.А., < ... > судимый: 17 августа 2009 г. по ч. 2 ст. 159 УК РФ к 1 году 11 месяцам лишения свободы, на основании ст. 73 УК РФ условно с испытательным сроком 2 года, 2 октября 2009 г. по п. п. ‘в’, ‘г’ ч. 2 ст. 161 УК РФ к 2 годам 5 месяцам лишения свободы, на основании ст. 73 УК РФ наказание назначено условно с испытательным сроком 3 года, 13 июля 2010 г. по п. ‘в’ ч. 2 ст. 158 УК РФ и с применением положений ст. 70 УК РФ к 3 годам 9 месяцам лишения свободы, освобожден 11 февраля 2014 г. по отбытии срока наказания,
осужденный 29 января 2016 г. по п. ‘в’ ч. 2 ст. 115 УК РФ к 8 месяцам лишения свободы в исправительной колонии строгого режима
осужден к наказанию в виде лишения свободы:
по п. п. ‘в’, ‘д’, ‘и’ ч. 2 ст. 105 УК РФ — на срок 19 лет с ограничением свободы на 2 года,
по п. п. ‘б’, ‘в’ ч. 2 ст. 158 УК РФ (кража имущества у Ж.) на 3 года,
по п. п. ‘б’, ‘в’ ч. 2 ст. 158 УК РФ (кража имущества у Ф. и Т.) — на 3 года,
по п. ‘г’ ч. 2 ст. 161 УК РФ на 4 года.
На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения назначенных наказаний назначено Мунгалову А.А. лишение свободы на срок 23 года с ограничением свободы на 2 года.
На основании ч. 5 ст. 69 УК РФ назначенное наказание полностью сложено с наказанием по приговору мирового судьи судебного участка N 1 Томского судебного района Томской области от 29 января 2016 г., и окончательно к отбытию назначено Мунгалову А.А. лишение свободы на срок 23 года 8 месяцев в исправительной колонии строгого режима с ограничением свободы на 2 года.
На основании ст. 53 УК РФ установлены Мунгалову А.А. ограничения свободы и возложена обязанность.
Гражданский иск М. удовлетворен, постановлено взыскать с Мунгалова А.А. в ее пользу компенсацию морального вреда 1500000 рублей.
Заслушав доклад судьи Ермолаевой Т.А., выступления осужденного Мунгалова и адвоката Волобоевой Л.Ю., поддержавших доводы апелляционной жалобы адвоката Власова Р.Н. и возражавших против доводов апелляционной жалобы потерпевшей, выступление прокурора Кечиной И.А., полагавшей необоснованными доводы апелляционной жалобы адвоката Власова Р.Н. и просившей приговор изменить по доводам апелляционной жалобы потерпевшей и усилить наказание до пожизненного лишения свободы как по ст. 105 УК РФ так и по совокупности преступлений
установила:
согласно приговору суда Мунгалов А.А. совершил две кражи с незаконным проникновением в помещения, причинив гражданам значительный ущерб, грабеж с применением насилия, убийство малолетнего с особой жестокостью, из хулиганских побуждений.
Преступления совершены при обстоятельствах, изложенных в приговоре в г. < ... > 24 и 27 июля 2015 года.
Адвокат Власов Р.Н. в апелляционной жалобе выражает несогласие с приговором, считает его незаконным и необоснованным в связи с несоответствием выводов суда фактическим обстоятельствам дела, нарушением уголовно-процессуального закона и неправильным применением уголовного закона, просит приговор изменить и осужденного Мунгалова А.А. в убийстве малолетнего М. оправдать. Адвокат считает, что судом не опровергнута версия осужденного о нахождении в квартире иных лиц, которые могли причинить телесные повреждения малолетнему М. показания потерпевшей М. о том, что она видела как осужденный наносит ее сыну по голове удары каким-то предметом не получили должной оценки в совокупности с показаниями свидетеля Е. А. и Г.
Судом не дано оценки протоколу осмотра места происшествия — квартиры М., в котором зафиксированы многочисленные следы крови погибшего в комнате, где было обнаружено его тело, на кухне и отсутствие следов крови на теле и одежде осужденного.
Суд в приговоре необоснованно сослался на заключения судебно-медицинских экспертов N < ... > , полученные, по мнению адвоката, с нарушением уголовно-процессуального закона, поскольку история болезни М. представлена эксперту не следователем, а лечащим врачом ОГАУЗ ‘ < ... > ‘ а выемка истории болезни не проводилась.
Выводы суда о совершении осужденным убийства с особой жестокостью из хулиганских побуждений являются, как утверждается в жалобе адвоката, необоснованными поскольку: в своих показаниях на предварительном следствии он отрицал наличие у него умысла на причинение погибшему М. особых мучений и страданий. Кроме того согласно показаниям свидетелей, потерпевшей М. и заключению эксперта все удары нанесены несовершеннолетнему М. в короткий промежуток времени, в возбужденном состоянии, вызванном конфликтом осужденного с неизвестными. Вывод суда о том, что поводом для убийства послужил отказ потерпевшего пустить осужденного в туалет, свидетельствующий о хулиганских побуждениях, является необоснованным. Адвокат считает, что в нарушение требований ч. 4 ст. 14, ч. 4 ст. 302 УПК РФ обвинительный приговор основан на предположениях, чем нарушено право осужденного на защиту и справедливое судебное разбирательство.
8 (812) 467-95-35 (Санкт-Петербург и ЛО)
8 (800) 302-76-91 (Регионы РФ)
Потерпевшая М. в апелляционной жалобе выражает несогласие с приговором, считает, что при его вынесении был нарушен уголовно-процессуальный закон — Мунгалову А.А., который лишил жизни ее единственного сына, назначено чрезмерно мягкое наказание, просит приговор в отношении Мунгалова А.А. изменить и назначить ему по п. п. ‘в’, ‘д’, ‘и’ ч. 2 ст. 105 УК РФ пожизненное лишение свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии особого режима. Потерпевшая считает, что необходимо принять во внимание: тяжесть совершенного преступления, отрицание Мунгаловым своей вины, отсутствие у него раскаяния, совершение преступления в отношении малолетнего, неоднократное привлечение осужденного к уголовной ответственности, сведения, отрицательно характеризующие осужденного, наличие в его действиях опасного рецидива.
Государственным обвинителем принесены возражения на апелляционные жалобы, в которых содержится просьба оставить приговор без изменения.
Проверив материалы дела, обсудив доводы жалобы, Судебная коллегия не находит оснований для отмены либо изменения приговора.
Обоснованность осуждения Мунгалова по п. п. ‘б’, ‘в’ ч. 2 ст. 158 УК РФ за кражу имущества у Ж. по п. п. ‘б’, ‘в’ ч. 2 ст. 158 УК РФ за кражу имущества у Ф. и Т. и по п. ‘г’ ч. 2 ст. 161 УК РФ в апелляционной жалобе адвоката не оспаривается.
Вывод суда о виновности осужденного в убийстве М. при изложенных в приговоре обстоятельствах, основан на совокупности приведенных в приговоре и надлежаще оцененных судом доказательств.
Все приведенные в апелляционной жалобе доводы, аналогичны позиции осужденного и защиты в судебном заседании суда первой инстанции. Они были исследованы судом и получили надлежащую оценку в приговоре.
Вопреки утверждению в кассационных жалобах, дело судом рассмотрено с соблюдением принципа состязательности сторон, предусмотренного ст. 15 УПК РФ. Судом созданы необходимые условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав. Все доказательства, представленные как стороной обвинения, так и стороной защиты исследованы. Заявленные сторонами ходатайства разрешены в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, принятые судом по ходатайствам решения мотивированы и аргументированы, а поэтому нет оснований согласиться с доводами жалобы адвоката о нарушении права осужденного Мунгалова на справедливое судебное разбирательство.
Приговор по настоящему делу соответствует требованиям ст. 297 УПК РФ и, вопреки доводам апелляционной жалобы адвоката, основан не на предположениях, а на совокупности допустимых и достоверных доказательств, изложенных в приговоре и надлежаще оцененных судом: показаниях самого Мунгалова в ходе расследования дела, показаниях потерпевшей М., свидетелей Е. А., Г. С., выводах проведенных по делу экспертных исследований.
Доводы о том, что убийство М. было совершено другими лицами, судом были исследованы и обоснованно оценены критически, т.к. опровергаются собранными по делу доказательствами.
Из показаний свидетеля Е. следует, что когда она заходила в квартиру, посторонних лиц в квартире не было. У осужденного она увидела телесные повреждения. Она видела М. который открывал ей дверь, ребенок был спокоен, телесных повреждений у него не было, он смотрел телевизор. Она вышла из квартиры, сообщила М. о том, что ее брат находится в квартире, и буквально через пять минут с работы вернулась М. Когда они хотели войти в квартиру, Мунгалов проявил агрессию к сестре, нанес ей удар в грудь и заперся в квартире наедине с ребенком. М. поднявшись на трубы теплотрассы, пыталась посмотреть через окно, что делается в квартире, и сообщила ей, что Мунгалов избивает ее сына каким-то предметом.
О том, что именно Мунгалов избивает ребенка, потерпевшая сообщила в милицию уже в 16.30, о чем свидетельствуют аудиозаписи телефонных переговоров сотрудников дежурной части.
Показаниями свидетелей Г. Е. А., С. потерпевшей, протоколом осмотра места происшествия установлена возможность заглянуть в окно маленькой комнаты при тех обстоятельствах, о которых показала потерпевшая.
Свидетель С., который по просьбе потерпевшей проник в квартиру, подтвердил, что никого из посторонних лиц в квартире не было и показал, что потерпевшая ему сообщила что Мунгалов избивает ее ребенка.
Свидетели Г. и А. показали, что приехав по вызову, они наблюдали и за дверью квартиры и за подъездом, но никто из посторонних оттуда не выходил.
Приведенные доказательства опровергают доводы о том, что М. был избит посторонними лицами, якобы, находившимися в квартире.
Показания потерпевшей М. и свидетеля Е. объективно подтверждены показаниями свидетелей А., С. Г. и согласуются с данными протокола осмотра места происшествия, согласно которому потерпевший с телесными повреждениями был обнаружен именно в маленькой комнате, в которой больше всего находилось следов крови и где были обнаружены фрагменты антенны со следами крови, а также с выводами экспертов о принадлежности этой крови потерпевшему и возможности нанесения последнему ряда телесных повреждений этими фрагментами, заключением экспертов об обнаружении у потерпевшей М. кровоподтека в области груди, который мог образоваться в срок не позднее 27 июля 2015, то есть дня совершения преступления.
Вышеуказанные доказательства согласуются и с показаниями самого Мунгалова об обстоятельствах избиения им племянника.
Доводы о том, что при допросе в качестве подозреваемого и обвиняемого Мунгалов признал свою вину и дал показания об обстоятельствах дела в результате оказанного на него давления со стороны сотрудников правоохранительных органов, были проверены и не нашли своего подтверждения, о чем свидетельствует постановление об отказе в возбуждении уголовного дела от 23 января 2017 года.
Допрошен был Мунгалов в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, показания давал в присутствии адвоката, заявлений о якобы оказанном на него давлении не делал, каких-либо жалоб не заявлял. Протоколы допросов подписаны им и его адвокатом без каких-либо замечаний и дополнений.
О свободе волеизъявления осужденного свидетельствует и тот факт, что при допросе в качестве обвиняемого 22 июня 2016 г. Мунгалов уже заявил, что не причастен к смерти племянника, однако объяснить что-либо конкретное по данному поводу отказался.
Доводы жалобы адвоката о недопустимости в качестве доказательства заключения судебно-медицинского эксперта необоснованны.
Как видно из дела при проведении судебно-медицинской экспертизы экспертом исследовалась медицинская карта стационарного больного М. < ... > г.р., заполненная в ОГАУЗ ‘ < ... > ‘ и поступившая на экспертизу вместе с трупом ребенка из ОГАУЗ ‘ < ... > ‘.
Как видно из показаний допрошенного в качестве свидетеля следователя Т. медицинская карта потерпевшего была им запрошена 10 августа 2015 г. однако не изымалась, поскольку не была готова, однако, она была указана в числе материалов и предметов, которые необходимо представить в распоряжение экспертов.
Из письма главного врача ОГАУЗ ‘ < ... > ‘ следует, что история болезни была передана лечащим врачом вместе с телом умершего в бюро судебно-медицинской экспертизы < ... > области, что свидетельствует о том, что сам эксперт не собирал документы, необходимые для исследования и положения п. 2 ч. 4 ст. 57 УПК РФ не нарушались.
Как следует из показаний судебно-медицинского эксперта С. при производстве экспертизы у нее каких-либо сомнений относительно достоверности сведений, содержащихся в медицинской карте М. не возникло.
Оснований не доверять показаниям эксперта не имеется.
Медицинская карта на имя М. следователем осмотрена, сфотографирована, а полученные фотоизображения перенесены на CD-диск, приобщенный к делу. Нарушений уголовно-процессуального закона при производстве самой экспертизы не допущено. Заключение соответствует требованиям ст. 204 УПК РФ.
Таким образом, оснований для признания заключения эксперта N < ... > недопустимым доказательством, не имеется.
Заключение генетической экспертизы о том, что обнаруженная на футболке и брюках осужденного кровь не может быть идентифицирована, выводов суда о виновности Мунгалова не опровергает.
Вопреки доводам жалобы адвоката юридическая оценка действий Мунгалова является правильной.
Об умысле на лишение жизни малолетнего М. о возрасте которого на момент совершения в отношении него преступления осужденному было достоверно известно в силу близких родственных отношений, свидетельствует нанесение им множественных ударов ногами, руками, фрагментами телевизионной антенны и посторонним предметом в жизненно важный орган — голову ребенка. Непосредственной причиной смерти М. явилась закрытая черепно-мозговая травма, осложнившаяся развитием отека-набухания головного мозга, двусторонней распространенной гнойно-фибринозной пневмонией с абсцедированием, гнойным панбронхиолитом, правосторонним очаговым фибринозно-гнойным плевритом, как результат действий осужденного, что опровергает и доводы о том, что смерть потерпевшего могла наступить в результате неправильного лечения.
Как установлено судом Мунгалов наносил малолетнему потерпевшему множественные удары руками, ногами и иными предметами. Телесные повреждения, обнаруженные у потерпевшего, возникли в результате не менее 73 воздействий. При этом, как видно из показаний Мунгалова, во время избиения ребенок пытался спрятаться от него, но он продолжал наносить ему удары, что свидетельствует о том, убийство совершено способом, который заведомо для Мунгалова связан с причинением потерпевшему особых страданий.
Поскольку убийство совершено по такому малозначительному поводу, как отказ малолетнего потерпевшего впустить Мунгалова в туалет, суд правильно пришел к выводу о том, что несмотря на то, что преступление было совершено в квартире, а не в общественном месте, действия Мунгалова свидетельствуют о его явном неуважении к общепринятым нормам морали и общественного порядка, и были обусловлены желанием противопоставить себя окружающим, продемонстрировать пренебрежительное к ним отношение, т.е. совершены из хулиганских побуждений.
Таким образом, юридическая оценка действий осужденного является правильной, и оснований для переквалификации на иные статьи уголовного закона Судебная коллегия не усматривает.
Наказание назначено в соответствии с требованиями ст. ст. 6, 60 УК РФ. Судом учтены характер и степень общественной опасности содеянного, данные о личности, все обстоятельства дела, в том числе те, на которые имеется ссылка в апелляционной жалобе потерпевшей.
Назначенное Мунгалову наказание в виде лишения свободы на длительный срок близкий к максимальному, предусмотренному санкцией ч. 2 ст. 105 УК РФ, не может быть признано несправедливым вследствие чрезмерной мягкости. Тяжесть совершенного преступления характеризующие осужденного данные, наличие в его действиях опасного рецидива судом при назначении наказания учтены, как это видно из описательно-мотивировочной части приговора.
Совершение преступления в отношении малолетнего, из хулиганских побуждений и с особой жестокостью, на что обращает внимание в жалобе потерпевшая, являются квалифицирующими признаками преступления, за которое Мунгалов осужден и не могут повторно учитываться при назначении наказания в соответствии с положениями ч. 2 ст. 63 УК РФ.
Перечень отягчающих обстоятельств, предусмотренный ст. 63 УК РФ, является исчерпывающим, а поэтому отрицание Мунгаловым своей вины, что является его защитительной позицией и отсутствие у него раскаяния, не могут быть признаны основанием к усилению наказания и назначению наказания в виде пожизненного лишения свободы.
Гражданский иск судом разрешен в соответствии с требованиями закона Размер компенсации морального вреда определен судом правильно, с учетом принципа разумности и справедливости и требований ст. ст. 151, 1099 ГК РФ.
Нарушений уголовно-процессуального закона, влекущих отмену приговора, не установлено.
В силу изложенного, руководствуясь ст. ст. 389.13, 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, Судебная коллегия
определила:
приговор Томского областного суда от 10 февраля 2017 года в отношении Мунгалова А.А. оставить без изменения, апелляционные жалобы — без удовлетворения.