ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 11 июля 2017 г. N 127-АПУ17-8
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе
председательствующего Безуглого Н.П.,
судей Кочиной И.Г., Червоткина А.С.,
с участием:
государственного обвинителя — прокурора Филимоновой С.Р.,
осужденного Алиева М.Т.,
защитника — Гафарова Т.Р.,
при секретаре Пикаевой М.А.,
рассмотрела в судебном заседании уголовное дело по апелляционным жалобам осужденного Алиева М.Т. и в его защиту адвоката Гафарова Т.Р. на приговор Верховного Суда Республики Крым от 3 мая 2017 года, которым
Алиев М.Т. < ... > несудимый,
осужден:
— по п. ‘з’ ч. 2 ст. 105 УК РФ к лишению свободы сроком на 8 лет 6 месяцев с отбыванием в исправительной колонии строгого режима,
С осужденного в пользу потерпевшего С. в возмещение морального вреда взыскан 1 миллион рублей.
Принято решение в отношении вещественных доказательств.
Заслушав доклад судьи Кочиной И.Г., выступление осужденного Алиева М.Т. и адвоката Гафарова Т.Р., поддержавших доводы, изложенные в апелляционных жалобах, дополнительно просивших зачесть в отбытие наказания период содержания под стражей, на который < ... > выдавал Алиева в < ... > для проведения следственных действий, мнение прокурора Филимоновой С.Р., полагавшей изменить режим исправительной колонии, в которой назначено отбывание наказания, со строгого на общий, Судебная коллегия
установила:
Алиев М.Т. осужден за убийство из корыстных побуждений, совершенное 29 августа 2001 года в г. < ... > при обстоятельствах, изложенных в приговоре.
В апелляционной жалобе осужденный Алиев М.Т. указывает, что в нарушение положений уголовно-процессуального закона и указаний Пленума Верховного Суда РФ приговор в отношении его основан на предположениях. По мнению осужденного, положенными в основу приговора показаниями С. не подтверждается его причастность к убийству потерпевшего, поскольку он лишь из автомобиля слышал шум борьбы в доме, в то время как труп потерпевшего нашли не в домовладении, а возле него. Факт заинтересованности его мобильным телефоном сам по себе не свидетельствует о наличии корыстного мотива, поскольку местонахождение телефона потерпевшего не устанавливалось. С учетом вышеуказанных сомнений в его виновности просит приговор отменить и дело передать на новое рассмотрение.
Адвокат Гафаров Т.Р. в апелляционной жалобе считает, что выводы суда о виновности Алиева в совершении убийства из корыстных побуждений построены на предположениях.
Так, согласно заключениям экспертов от 24.10.2001 года и от 24.11.2006 года следы бурого цвета на месте происшествия могли произойти за счет крови, как С., так и Алиева. Из заключения экспертизы трупа не понятно, на чем основаны выводы эксперта о характере повреждений потерпевшего, на личных исследованиях или выводах других специалистов.
По мнению адвоката, делая вывод о наличии у Алиева корыстного мотива суд не учел, что он интересовался лишь стоимостью телефона, принадлежащего потерпевшему, поскольку на тот момент он являлся новой моделью, а доказательств того, что Алиев похитил данный телефон, не имеется. Подзащитный не располагал информацией о наличии у потерпевшего денежных средств, а по прибытии на место попросил водителя подождать его, что, по мнению защитника, не свидетельствует об умысле на убийство.
Судом не было установлено точное время совершения преступления и орудие убийства, противоречия в доказательствах не позволили дать правильную квалификацию действий виновного лица.
На основании изложенного приговор просит отменить и дело передать на новое рассмотрение в суд 1 инстанции.
В возражениях государственный обвинитель Логвиненко А.Н. просит приговор суда оставить без изменения, апелляционные жалобы — без удовлетворения.
8 (812) 467-95-35 (Санкт-Петербург и ЛО)
8 (800) 302-76-91 (Регионы РФ)
Заслушав участников процесса, обсудив доводы, изложенные в апелляционных жалобах, возражения на них, проверив в апелляционном порядке материалы уголовного дела, Судебная коллегия считает, что выводы суда о виновности Алиева в совершении преступления соответствуют фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом.
Алиев в судебном заседании не отрицал, что привез к себе в дом С. но утверждал, что сделал это по просьбе Д. и С., которым сдавал дом в аренду, при этом сам в дом не заходил, а, следовательно, и С. не убивал.
Однако совокупностью исследованных доказательств, приведенных в приговоре, опровергается версия осужденного.
Согласно показаний свидетеля С. 29 августа 2001 года в кафе Алиев договорился с С. о продаже последнему нескольких мобильных телефонов, которые находились у него по месту жительства. С этой целью он довез обоих до дома Алиева, свет в котором не горел. Алиев и С. зашли в дом, а он остался их ждать в машине возле калитки. Через некоторое время услышал шум борьбы, доносившейся из дома, и крик С.: ‘Что ты делаешь?’ Испугавшись, он возвратился в кафе и позвонил по телефонному номеру С., но тот не отвечал. Он рассказал об услышанном брату Алиева — Я. и они вместе поехали к дому. Свет в доме не горел, дверь была заперта. Я. через забор осмотрел территорию дома, но там никого не увидел.
Показания С. суд правомерно положил в основу приговора, поскольку они являются допустимыми, последовательными, не имеют противоречий, которые бы могли оказать влияние на правильность установления обстоятельств дела, и согласуются с другими доказательствами, что свидетельствует о их достоверности.
Так, свидетель П. опровергла показания Алиева и последние показания его матери, показав, что дом в аренду Алиевы никогда не сдавали.
При осмотре дома Алиева, в нем обнаружены пятна бурого цвета, которые образованы кровью, которая могла произойти как от С., так и от Алиева, что отражено в заключениях экспертиз от 24 октября 2001 года и от 24 ноября 2006 года.
Вышеуказанные заключения согласуются с показаниями свидетеля С. о том, что между Алиевым и С. в доме завязалась борьба.
Согласно показаниям С. ни С., ни он ранее не были по месту жительства Алиева, осужденный указывал им дорогу, следовательно, следы крови С. не могли быть оставлены в доме Алиева при иных обстоятельствах.
После описанных С. событий С. в живых никто не видел, его автомашина стояла возле кафе.
Об этом же в своих показаниях сообщил и свидетель Я.
Потерпевший С. пояснил, что его сын пропал в конце августа 2001 года.
Через несколько дней, 8 сентября 2001 года, труп С. с признаками насильственной смерти был обнаружен в 30 метрах от дома, в котором проживал Алиев, и, в который пригласил С. с целью продажи телефонов.
Установлено, что смерть С. наступила в результате колото-резаных ранений, осложнившихся острым малокровием.
Вопреки доводам адвоката, экспертиза трупа выполнена компетентным специалистом, выводы эксперта являются полными и непротиворечивыми, в связи с чем суд правильно привел их в приговоре в качестве доказательства.
Время наступления смерти, указанное экспертом, также совпадает с показаниями С. в части указания даты, когда Алиев пригласил к себе в дом С. для продажи телефонов.
Вопреки доводам стороны защиты все положенные в основу приговора доказательства отвечают требованиям допустимости. Оценив их в совокупности, суд счел их достаточными для принятия решения по делу, поскольку они позволили всесторонне, полно и объективно установить обстоятельства преступления и виновность Алиева в его совершении, а также опровергнуть его версию о непричастности к убийству потерпевшего.
При установлении мотива преступления суд правильно исходил из показаний С. о том, что в пути движения Алиеву очень понравился дорогой телефон ‘ < ... > ‘, принадлежащий С., в связи с чем он спрашивал его стоимость, на что С. ответил, что такую модель телефона хорошо покупают и стоит она < ... > долларов США. На вопрос, за какую цену С. может купить у него телефоны, тот сказал, чтобы Алиев на многое не рассчитывал, поскольку у него с собой всего < ... > долларов США.
Оценив данные показания в совокупности с показаниями матери осужденного о том, что в период, относящийся к преступлению, Алиев злоупотреблял спиртным, продавал из дома вещи и имел долги, суд обоснованно решил, что убийство совершено из корыстных побуждений.
При таких обстоятельствах действия осужденного правильно квалифицированы по п. ‘з’ ч. 2 ст. 105 УК РФ, как убийство из корыстных побуждений.
Изменение обвинения с убийства, сопряженного с разбоем на убийство из корыстных побуждений не нарушает прав осужденного и не ухудшает его положение, поскольку оба мотива предусмотрены одним и тем же пунктом части второй статьи 105 УК РФ, при этом убийство, сопряженное с разбоем, охватывается понятием корыстного мотива данного преступления.
Наряду с вышеприведенными доказательствами при вынесении приговора суд правильно учитывал и иные обстоятельства, свидетельствующие о виновности Алиева.
Так, после совершения преступления Алиев из города уехал, что следует из показаний его матери, а 29 сентября 2001 года был объявлен в розыск. Согласно показаний свидетеля В. по закрытым каналам связи правоохранительные органы Узбекистана сообщили о его задержании, в ходе которого он признался в совершении убийства в г. < ... > . До конца 2007 года Алиев отбывал наказание в Узбекистане за совершенное там преступление и выдавался в Республику Украина для совершения следственных действий, а после освобождения — вновь скрылся. В ходе розыскных мероприятий его местонахождение удалось установить лишь в 2015 году.
В ходе судебного разбирательства Алиев заявил ходатайство об освобождении от уголовной ответственности за разбойное нападение на С. и убийство последнего по нереабилитирующему основанию — в связи с истечением сроков давности уголовного преследования. Ходатайство в части разбоя было удовлетворено и судебное постановление осужденным не обжаловано.
Мотивы неприменения судом сроков давности уголовного преследования к Алиеву за убийство С. судом приведены, Судебная коллегия находит их убедительными и оснований для иного вывода не усматривает.
Судом в полной мере исследованы данные о личности и состоянии здоровья Алиева. На основании заключения судебно-психиатрической экспертизы и поведения осужденного судом сделан правильный вывод о его вменяемости.
Наказание Алиеву назначено с учетом характера и степени общественной опасности совершенных преступлений, данных о его личности, смягчающих обстоятельств, а также влияния назначенного наказания на исправление осужденного и условия жизни его семьи.
Неприменение в отношении его положений ч. 6 ст. 15 УК РФ, ст. 64 УК РФ судом мотивировано, оснований не согласиться с приведенными мотивами не имеется.
Таким образом, поскольку нарушения норм уголовного закона при назначении наказания не допущено, по своему виду и размеру оно соответствует содеянному и данным о личности осужденного, оснований для его смягчения не усматривается.
Вопреки доводам осужденного вопрос о зачете в срок лишения свободы времени содержания под стражей в качестве меры пресечения судом решен правильно: в срок назначенного наказания зачтен период содержания Алиева под стражей со 2 мая 2006 года по 27 мая 2007 года в связи с выдачей в Украину для производства следственных действий и в период с 17 сентября 2015 года по 2 мая 2017 года.
Решение о возмещении морального вреда в пользу потерпевшего С. принято в соответствии со ст. ст. 151, 1101 ГК РФ, размер компенсации определен правильно, с учетом характера и степени нравственных страданий истца, требований разумности и справедливости.
Вместе с тем, приговор подлежит изменению по следующим основаниям.
Согласно ст. 2 ФЗ ‘О применении положений Уголовного кодекса Российской Федерации и Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации на территориях Республики Крым и города федерального значения Севастополя’ преступность и наказуемость деяний, совершенных на территориях Республики Крым и города Севастополя до 18 марта 2014 года, определяются на основании уголовного законодательства Российской Федерации. Поворот к худшему при этом не допускается.
Согласно приговору место отбывания наказания — колонию строгого режима суд назначил на основании п. ‘в’ ч. 1 ст. 58 УК РФ.
Преступление совершено Алиевым в августе 2001 года, в период действия Уголовного кодекса Республики Украины, введенного 1 апреля 1960 года. Согласно ст. 25 данного кодекса осуждаемым впервые к лишению свободы за тяжкие преступления отбывание наказания назначается в колониях усиленного режима. В колониях строгого режима отбывание наказания назначается лишь за особо опасные государственные преступления, к которым убийство не относится.
В соответствии с данной же статьей в зависимости от характера и степени общественной опасности совершенного преступления, личности виновного и иных обстоятельств суд вправе был назначить Алиеву отбывание наказания в исправительной колонии строгого режима с приведением мотивов принятого решения. Однако данный вопрос судом не обсуждался.
При таких обстоятельствах, принимая во внимание, что Уголовным и Уголовно-исполнительным кодексами РФ в качестве учреждений, исполняющих наказание в виде лишения свободы, не предусмотрены исправительные колонии усиленного режима, отбывание наказания Алиеву следует назначить в исправительной колонии общего режима.
На основании вышеизложенного, руководствуясь ст. ст. 389.13, 389.18, 389.19, 389.20, 389.26, 389.28, 389.33 УПК РФ, Судебная коллегия
определила:
приговор Верховного Суда Республики Крым от 3 мая 2017 года в отношении Алиева М.Т. изменить:
назначить ему отбывание наказания в виде лишения свободы в исправительной колонии общего режима.
В остальном приговор оставить без изменения, апелляционные жалобы осужденного Алиева М.Т. и адвоката Гафарова Т.Р. — без удовлетворения.